Моя палата

   Степан накрыл пледом голову, чтобы поменьше быть похожим на свидетеля неловкой сцены. Ему хотелось превратиться в дым и, обогнув кающуюся позу доктора, полететь к Орхидее. Тома, наконец, повернулась к Егору.

   – Ты дурак, – сказала она.

   Егор не возражал, кивая головой.

   – Я бы тебе сейчас по голове бутылкой с шампанским ударила, если бы оно было под рукой. А так, тут все к полу привинчено. Тебе повезло. Скажи спасибо Степану, что успокоил меня.

   – Спасибо... – снег на ботинках доктора не таял, отпадая на линолеум белыми кусочками, похожими на зубы.

   Тома вздохнула. Она подошла к Егору и зарылась в его куртку. Они молча дышали друг другом. В коридоре послышались шаги вперемешку с хлопками рук по стенам. Вскоре дверь снова открылась и в них, "словно красная Луна над горизонтом, замаячила все та же пьяная рожа". Несколько секунд она хлопала ресницами, а затем икнула и промямлила:

   – Надо же, уже с обоими... Во дает... – шаги сопроводили шатающееся тело дальше по коридору, в сторону ступенек.

   – Пошли со мной, – предложил через минуту Егор. – Меня друзья приглашали. Познакомлю тебя с друзьями.

   Тома выставила из куртки покрасневшие глаза и произнесла:

   – Надо Стеньке помочь. Потом пойдем.

   Молодой доктор глянул на Степана, который вынырнул из пледа, обрадованный тем, что о нем вспомнили.

   – Степан, как вы? – спросил он.

   – Новогоднее настроение... – прошептал Степан.

   Ему с трудом удавалось не шепелявить.

   – А почему вы не спите? Отбой вроде...

   – Решил Новый год встретить в изоляторе, – Степан саркастически ухмыльнулся, невольно обнажая пострадавшие зубы.

   Тома объяснила Егору, увидев его замешательство:

   – Пока мы тут дурью маялись, его избили и в изолятор кинули. А он сбежал.

   – Из закрытого изолятора? Как? – работники этой больницы "даже удивлялись, словно по инструкции".

   – Как и ты. Вы сегодня оба из изолятора сбежали.

   Молодой врач приложил свой подбородок к голове Томы.

   – Надо ему помочь пробраться к той девушке, – прошептала Тома.

   – Сделаю все, что потребуется, – пообещал Егор.

   – Можем ко мне пойти... – вдруг сказала Тома. – Я не хочу к друзьям. Утром на дежурство пораньше надо. Надо поспать.

   – Когда Федор Никитович будет, не знаешь?

   – Не знаю, но думаю, что рано. Он приходил минут десять назад, увидел, что МЧС-ники пьют, обругал их и убежал жаловаться куда-то.

   – Сегодня он только Деду Морозу может пожаловаться...

   – Лучше Снегурочке. Покровительнице душевнобольных.

   Степан, понимая, что "течение их разговора склонно постоянно меняться и заходить в тихую заводь", поднялся со своего места.

   – Тома... – сказал он.

   – Да, Стенька, я как раз думаю, что нам делать, – "в ее глазах вновь стало больше зеленого цвета, чем красного".

   Степан сложил плед на кушетку и сообщил:

   – Мне надо, чтобы пять минут их не было на посту. И больше ничего.

   Егор покосился на Степана.

   – Вы бежать задумали? – его голос стал строже.

   – Нет, Егор, даю слово. Мы останемся в больнице, на четвертом этаже.

   Молодой доктор отпустил Тому, которая выбралась из его объятий.

   – Да просто выведем ее, – произнес Егор, жестикулируя, как регулировщик на перекрестке, – я ее отведу в столовую, поговорить. По пути придумаю, о чем. Десять минут гарантирую.

   – О чем поговорить? – ревниво взглянула Тома на него.

   – О дежурстве. А ты подстрахуешь.

   Степан вмешался в разговор:

   – А Володька, наверное, в своей комнате спит. Он не помешает.

   – Да куда там, – сказала Тома, – где-то пьет, Новый год справляет.

   Егор сбросил куртку, представая перед собеседниками в ношенном свитере с огромными катышками.

   – Я схожу на разведку. Вы пока тут будьте. Начало операции через пять минут. Пойду за халатом...

   Он вышел из процедурной, оставляя после каждого шага снежные следы.

   – Разведчик... – хмыкнула Тома.

   – Справится, – Степан кивнул.

   В коридоре раздались радостные возгласы:

   – Эскулап! Иди к нам, за здоровье надо! Давай, давай! Как нет?.. Как это, врач отказывается пить за здоровье? Как вы лечите?!

   – Быстро попался... – Тома заулыбалась.

   – Лучше свет выключи. А то сюда опять придут.

   Тома в который раз обесточила лампочку. Мимо двери снова пронеслись шаги нескольких человек.

   – Куда они бегают? – спросил Степан.

   – Курить, вестимо. Хотя странно, что не курят там же.

   – Ты знаешь, что Егор курит?

   – Это не самый большой его недостаток.

   – А что еще?

   – Он бесплодный. Сам сказал. Предупредил честно, – Томины глаза "смотрели куда-то за горизонт времени".

   – М-да.

   – Вот так, Стенька. То ли жизнь, то ли не жизнь. Кто его знает.

   – Задержан при попытке к жизни... – грустно произнес Степан, имея в виду себя.

   – Точно-точно. Одни попытки. А потом опять на пересдачу. И так по кругу. Жизнь – экзамен.

   – А ты знала, что он придет, – не спросил, а сказал Степан.

   – Знала. Я видела его глаза. Просто боялась, что могла ошибиться. Но нет.

   – Что будет завтра? – теперь спросил Степан.

   – День. А там будет видно.