Момент Макиавелли. Политическая мысль Флоренции и атлантическая республиканская традиция

В заключение Бернардо отмечает, что, насколько известно из истории Флоренции, в городе никогда не было хорошего правительства – либо тирания одного (как при Медичи), заносчивое и саморазрушительное превосходство немногих и произвол масс, либо полный хаос, вызванный сочетанием олигархии и охлократии. «Если случай (sorte) или милосердие Божие не ниспошлют нам благодати (grazia) обрести какую-либо сходную с этой форму правления, мы должны опасаться повторения прошлых бед»607. Содерини спрашивает: есть ли надежда, что ситуация когда-либо изменится? В ответ Бернардо размышляет, на чем держатся хорошие правления608. Они основаны на силе или на убеждении. Правитель, наделенный абсолютной властью, может отказаться от нее и учредить республику. Теоретически это просто, ибо никто не может ему противиться. Народ, внезапно перешедший от тирании к свободе, почувствует себя как в раю и ответит ему безграничным доверием. Люди увидят, говорит Гвиччардини, – и здесь его язык напоминает риторику Макиавелли, когда тот описывает идеального законодателя, – что фортуна никак не повлияла на его решение, но что оно всецело зависит от его virtù. Последняя же предстанет как нечто выходящее за рамки обычных человеческих способностей609. Однако в реальности обладание абсолютной властью или вызовет столько ненависти, что правитель не осмелится от этой власти отказаться, или (что более вероятно) настолько развратит его, что он не захочет этого делать (здесь примером служит Август)610. Частный гражданин может стремиться к верховной власти, чтобы провести в городе реформу, как это сделал Ликург. Однако и здесь действуют те же условия: сила и власть сохраняют свою инерцию611. Остается убеждение, которое, очевидно, подразумевает коллективное решение граждан учредить добрую систему правления. Дабы это произошло, они должны обладать достаточным опытом и знать как недостатки дурного правления, так и способы их исправить. Им предстоит претерпеть достаточно злоключений, которые послужат уроком, не нанеся им непоправимого ущерба и не став причиной яростных раздоров и крайностей. Если созданная в 1494 году система окажется неэффективной, произойдет сдвиг в направлении stato stretto. Здесь Гвиччардини оглядывается в прошлое – в этом случае более вероятно расширение полномочий gonfaloniere612. Тогда все будет зависеть от его характера и положения. Читатели Гвиччардини уже знают, что за этим последует неудачное правление Пьеро Содерини, но, по словам Бернардо, едва ли властный и мудрый гонфалоньер, особенно если его назначат пожизненно, утвердит конституцию по венецианской модели613.

Вывод, очевидно, таков: в 1494 году Флоренция по-прежнему слишком зависит от милости фортуны, чтобы надеяться на стабильность республики614. По-видимому, подразумевается также, по крайней мере в какой-то степени, что такая республика – единственная альтернатива владычеству фортуны. Гвиччардини, как известно, считает, что ее власть над собственными гражданами – единственная форма власти, не являющаяся в основе своей насильственной или несправедливой. Но область фортуны не является – теоретически может, но не должна быть – сферой совершенно произвольных и непредсказуемых происшествий. С 1513 года Гвиччардини анализировал то, что возникло в результате краха республиканского правления. Речь шла о восстановленной системе во главе с Медичи, в которой яростная враждебность popolo, оставшегося без Большого совета, делала Медичи более подозрительными, а ottimati – менее способными к независимой оппозиции. Теперь его Бернардо подводит итог основной темы «Диалога» – разговор о римской истории и других предметах еще впереди, – рассуждая об этой возможности. Далее он напоминает Содерини, Каппони и Пьеро Гвиччардини, что, хотя они, без сомнения, попытаются осуществить в республике преобразования, но могут не преуспеть. Успех в любом политическом предприятии – вопрос tempo и occasione, а нынешнюю эпоху нельзя назвать благоприятной. Если время против нас, могут сложиться обстоятельства, в которых единственным выходом будет выжидать и приспосабливаться. Попытка ввести нечто новое способна привести к еще большим бедам615.