Момент Макиавелли. Политическая мысль Флоренции и атлантическая республиканская традиция

Будучи радикалами или консерваторами, англичане Господа Бога непреднамеренно делали свое мышление все более светским, следуя или сопротивляясь революционному импульсу, который мы можем теперь рассматривать как антиномистический. Речь идет о парадоксальном следствии безоговорочной приверженности английским институтам: хилиасты почувствовали бы себя обязанными преобразовать их, даже если бы этот процесс превратил их в утилитарных прагматиков, тогда как консерваторы, дабы встать на их защиту, оставили бы апокалиптику, к которой их влекло желание доказать значимость институтов. Диалектика «Древней конституции» и «избранной нации» устроена сложно и включала в себя намного больше двух тезисов. Однако – забежав далеко вперед и затронув период Гражданской войны и протектората Кромвеля – мы сделали обзор типов гражданского сознания, который можем держать в уме, исследуя истоки макиавеллиевского гуманизма в Англии. Если и существовал момент (некоторые полагают, что он приходился на период регентства герцога Сомерсета в середине эпохи Тюдоров816), когда «республиканские» («commonwealth») гуманисты могли надеяться использовать законодательную власть парламента, дабы установить новый режим социальной справедливости, множество сил объединилось, чтобы предотвратить это. Уже один страх перед беспорядком обусловливал упрямую склонность рассматривать Англию как иерархию уровней и статусов; твердое намерение джентри сохранить за собой давнее право на землю и местные должности способствовало следующему явлению: по мере того, как они заполняли парламенты и университеты, распространяя влияние своего мировоззрения, их идеология изображала парламент как суд, а политическую деятельность как сохранение древних обычаев. Наиболее радикальные протестанты вернулись из изгнания, вооружившись идеологией, рассчитанной как на приверженных существующим институтам англичан, так и на радикально настроенных одиноких праведников; они пытались претворить в жизнь программу радикальной церковной реформы с опорой на парламент, что положило начало его новой роли в выдвижении политических инициатив даже вопреки воле монарха. Использование парламента для реализации пуританских требований никогда не способствовало их окончательному проведению в жизнь. Усилия пуритан во многом содействовали как разрушению связи между короной и парламентом, так и возникновению странного союза приверженца старины и юриста с деятельным и стремящимся к порядку праведником, которому предстояло расколоть пуританское сознание и придать ему характерный для него динамизм. Это обстоятельство повлекло за собой и революцию, и ее провал в следующем столетии.

Англичанин Господа Бога – сложное существо. Если была революция святых, то была и революция советников, однако благодаря приходским управам (classis), конгрегациям и общему праву парламентские джентри усвоили технику преобразования палаты общин в комитеты, способные оспаривать решения суда, изобретая новые прецеденты и предъявляя претензии на старину. Это разительно непохоже на гражданскую жизнь в классическом ее понимании. Новые формы гражданского сознания и действия существовали в достаточном количестве, но нельзя было представить политическое сообщество как совокупность этих взаимодействующих между собой форм, которые, как мы видели, составляли суть теории полиса. В конце концов, в значительной мере справедливо, что постелизаветинская Англия оказалась лишена полноценного гражданского сознания и находилась в рабстве у доктрины двойного величия. Полемическая литература вплоть до 1614 и даже 1649 года показывает, что существовала тщательно проработанная теория королевского правления и авторитета, четко артикулированная концепция привилегий и обычая, религиозное почитание обеих и никаких доступных способов их соединить. Однако видеть в этом указание на нехватку гражданского сознания менее правильно, чем видеть его избыток, который не могли вместить существующие институциональные и понятийные модели. Во время неожиданного краха сороковых и пятидесятых годов предпринимались как радикальные, так и консервативные попытки пересмотреть условия, на которых англичане как члены гражданского общества жили друг с другом. В этом начинании свою роль сыграли теории классического республиканизма.

II