Момент Макиавелли. Политическая мысль Флоренции и атлантическая республиканская традиция

Тезис, согласно которому король, лорды и общины в совокупности являют собой образец необыкновенно уравновешенного, блистательного и успешного распределения властей, снова и снова провозглашался на протяжении всего XVIII столетия. Однако целью «Ответа на Девятнадцать предложений» было предостережение, а не восхваление. Тексту надлежало не столько предложить новую и приемлемую теорию конституции, сколько уведомить англичан, что между ними и анархией стоит лишь равновесие трех сословий. Документ, аргументация которого становится все менее последовательной, продолжается предупреждением, что любая уступка требованию уполномочить парламент контролировать выбор советников королем

повлечет за собой бесконечные распри и раздоры (для общего блага не менее разрушительные, чем война) и среди избранных, и среди представителей избравших их палат парламента, и среди людей, избравших тех, кто избирал, поскольку новая власть такого рода, несомненно, опьянит тех, кто не обладает ею по праву рождения, и вызовет не только разногласия между ними как равными, но и их презрение к нам, оказавшимся равными им, и станет оскорблением и несправедливостью по отношению к нашему народу, который теперь окажется намного ниже их, что для него будет тем более прискорбно, что ему придется страдать от тех, кто еще совсем недавно был ближе к нему по положению, и рассчитывать, что положение исправят лишь те, кто их назначил, и опасаться, что они не будут склонны менять уже сделанного, как из любезности, так и из предусмотрительности, ведь все значительные перемены крайне неудобны и почти неминуемо влекут за собой перемены еще большие, которые чреваты еще большими неудобствами848.

Здесь достаточно явственно слышны интонации Макиавелли. В итоге мы понимаем, что это не просто знакомые увещания на тему анархии, к которой приведет уничтожение зависимости и иерархии. Равно как и в следующем отрывке, когда мы читаем, что

в конце концов простолюдины… учредят собственный порядок, назовут равенство и независимость свободой, поглотят то сословие, которое поглотило все остальные, уничтожат все права и нормы, все различия происхождения и звания, и таким образом эта великолепная и поистине безупречная форма правления погрузится во тьму, в хаос равенства и смешения, и многие поколения наших благородных предков затеряются среди каких-нибудь Джеков Кэдов и Уотов Тайлеров849, —