Читаем Момент Макиавелли. Политическая мысль Флоренции и атлантическая республиканская традиция полностью

Со стороны тори не появилось сколько-нибудь значимого ответа на «Возрожденного Платона»1034 – обстоятельство, свидетельствующее об идеологической растерянности, характерной для последних лет правления Карла II. В 1675 году, когда началась атака сторонников неохаррингтоновского подхода, выход работы, поддерживающей феодализм, стал первым звеном в цепочке, которая привела к спору с участием Брэди. В 1679 году посмертное переиздание сочинений Филмера повлекло за собой три следствия. Во-первых, Локк приступил к написанию «Двух трактатов о правлении», Тиррелл – к созданию трактата «Патриарх не монарх» (Patriarcha non Monarcha)1035, кроме того, появились и другие труды, в которых тезису о патриархии противопоставлялся авторитет на основе взаимного согласия. Во-вторых, Петит и Этвуд продолжили начатую ими в 1675 году антифеодальную полемику. Теперь она строилась на оспаривании работ Филмера, отрицавшего древность палаты общин, и на возражениях против Брэди и его единомышленников. В-третьих, публикация текстов Филмера оказала влияние на, по-видимому, независимое написание Алджерноном Сиднеем «Рассуждений о правлении», которые в 1683 году привели к его казни. «Возрожденный Платон», изначально задуманный как продолжение полемики 1675 года, оказался замешанным в спор между Петитом и Брэди. Невилл решил согласиться с утверждением первого относительно палаты общин, а авторы из партии тори отреагировали на его текст лишь по этой причине. Брэди и его соратники были скорее не новыми тори, а старыми роялистами, выступавшими в защиту прерогативы и передачи власти по наследству, а не в защиту патронажа и постоянной армии. Как следствие, они никак не ответили на тезис Невилла, усмотревшего связь между закатом феодализма и процветанием патронажа. Однако следующее поколение отреагировало на это утверждение, прямо заявив, что с закатом феодализма патронаж и в самом деле стал необходимостью и не был проявлением коррупции1036. К подобной трактовке истории могла привести попытка опровергнуть неохаррингтоновский подход с позиций теории самого Харрингтона, но чаще ее приверженцы исходили из утверждений Брэди о феодальном прошлом. В меняющейся политической обстановке революции виги стали прибегать к этому доводу в своих интересах, и в 1698 году епископы из партии вигов продолжали дело Спелмана и Брэди1037.

Вплоть до 1688 года, когда виги по-прежнему оставались едва ли не мятежной оппозицией, актуализация неохаррингтоновской полемики Страны против Двора вынужденно сосуществовала с более насущной потребностью опровергнуть Филмера, отразить последнюю атаку со стороны королевской прерогативы и сторонников непротивления (nonresistant school) и, наконец, обосновать революцию. В целом нельзя сказать, что словарь, позаимствованный из полуреспубликанской теории или из неохаррингтоновской концепции, лучше всего отвечал этим целям. Впрочем, следует помнить: Сидней, голос из прошлого, в «Рассуждениях» обращаясь к «старому доброму делу» 1650‐х годов и даже к тацитизму более раннего поколения, осуждает абсолютную монархию за развращение или коррупцию подданных и отождествляет добродетель с системой смешанного правления, понятого настолько узко, что оно предстает скорее как аристократическая республика1038. Эти «Рассуждения», в следующем столетии глубоко почитаемые из‐за мученической кончины их автора, не публиковались до переломного 1698 года, когда, как это ни парадоксально, они уже не казались такими анахроничными, как пятнадцатью годами ранее. Полемика против патронажа и коррупции была атакой на модерное правление, а критика прерогативы и патриархализма – попыткой окончательно похоронить прошлое; первая велась на языке классической республиканской теории, тогда как вторая заручилась услугами Локка. Амальгама, которую представляла собой идеология вигов в восьмидесятых годах, распалась в течение десятилетия после революции1039. Неохаррингтоновская модель стала основой для радикальной реакции в эпоху разрушительных экономических изменений.

Глава XIII

Неомакиавеллиевская политическая экономия

Спор о земле, торговле и кредите в Англии Августинской эпохи

I

Перейти на страницу:

Все книги серии Интеллектуальная история

Поэзия и полиция. Сеть коммуникаций в Париже XVIII века
Поэзия и полиция. Сеть коммуникаций в Париже XVIII века

Книга профессора Гарвардского университета Роберта Дарнтона «Поэзия и полиция» сочетает в себе приемы детективного расследования, исторического изыскания и теоретической рефлексии. Ее сюжет связан с вторичным распутыванием обстоятельств одного дела, однажды уже раскрытого парижской полицией. Речь идет о распространении весной 1749 года крамольных стихов, направленных против королевского двора и лично Людовика XV. Пытаясь выйти на автора, полиция отправила в Бастилию четырнадцать представителей образованного сословия – студентов, молодых священников и адвокатов. Реконструируя культурный контекст, стоящий за этими стихами, Роберт Дарнтон описывает злободневную, низовую и придворную, поэзию в качестве важного политического медиа, во многом определявшего то, что впоследствии станет называться «общественным мнением». Пытаясь – вслед за французскими сыщиками XVIII века – распутать цепочку распространения такого рода стихов, американский историк вскрывает роль устных коммуникаций и социальных сетей в эпоху, когда Старый режим уже изживал себя, а Интернет еще не был изобретен.

Роберт Дарнтон

Документальная литература
Под сводами Дворца правосудия. Семь юридических коллизий во Франции XVI века
Под сводами Дворца правосудия. Семь юридических коллизий во Франции XVI века

Французские адвокаты, судьи и университетские магистры оказались участниками семи рассматриваемых в книге конфликтов. Помимо восстановления их исторических и биографических обстоятельств на основе архивных источников, эти конфликты рассмотрены и как юридические коллизии, то есть как противоречия между компетенциями различных органов власти или между разными правовыми актами, регулирующими смежные отношения, и как казусы — запутанные случаи, требующие применения микроисторических методов исследования. Избранный ракурс позволяет взглянуть изнутри на важные исторические процессы: формирование абсолютистской идеологии, стремление унифицировать французское право, функционирование королевского правосудия и проведение судебно-административных реформ, распространение реформационных идей и вызванные этим религиозные войны, укрепление института продажи королевских должностей. Большое внимание уделено проблемам истории повседневности и истории семьи. Но главными остаются базовые вопросы обновленной социальной истории: социальные иерархии и социальная мобильность, степени свободы индивида и группы в определении своей судьбы, представления о том, как было устроено французское общество XVI века.

Павел Юрьевич Уваров

Юриспруденция / Образование и наука

Похожие книги

Холодный мир
Холодный мир

На основании архивных документов в книге изучается система высшей власти в СССР в послевоенные годы, в период так называемого «позднего сталинизма». Укрепляя личную диктатуру, Сталин создавал узкие руководящие группы в Политбюро, приближая или подвергая опале своих ближайших соратников. В книге исследуются такие события, как опала Маленкова и Молотова, «ленинградское дело», чистки в МГБ, «мингрельское дело» и реорганизация высшей власти накануне смерти Сталина. В работе показано, как в недрах диктатуры постепенно складывались предпосылки ее отрицания. Под давлением нараставших противоречий социально-экономического развития уже при жизни Сталина осознавалась необходимость проведения реформ. Сразу же после смерти Сталина начался быстрый демонтаж важнейших опор диктатуры.Первоначальный вариант книги под названием «Cold Peace. Stalin and the Soviet Ruling Circle, 1945–1953» был опубликован на английском языке в 2004 г. Новое переработанное издание публикуется по соглашению с издательством «Oxford University Press».

А. Дж. Риддл , Йорам Горлицкий , Олег Витальевич Хлевнюк

Фантастика / История / Политика / Фантастика / Зарубежная фантастика / Образование и наука / Триллер
История политических учений. Первая часть. Древний мир и Средние века
История политических учений. Первая часть. Древний мир и Средние века

  Бори́с Никола́евич Чиче́рин (26 мая(7 июня) 1828, село Караул, Кирсановский уезд Тамбовская губерния — 3 (17) февраля1904) — русский правовед, философ, историк и публицист. Почётный член Петербургской Академии наук (1893). Гегельянец. Дядя будущего наркома иностранных дел РСФСР и СССР Г. В. Чичерина.   Книга представляет собой первое с начала ХХ века переиздание классического труда Б. Н. Чичерина, посвященного детальному анализу развития политической мысли в Европе от античности до середины XIX века. Обладая уникальными знаниями в области истории философии и истории общественнополитических идей, Чичерин дает детальную картину интеллектуального развития европейской цивилизации. Его изложение охватывает не только собственно политические учения, но и весь спектр связанных с ними философских и общественных концепций. Книга не утратила свое значение и в наши дни; она является прекрасным пособием для изучающих историю общественнополитической мысли Западной Европы, а также для развития современных представлений об обществе..  Первый том настоящего издания охватывает развитие политической мысли от античности до XVII века. Особенно большое внимание уделяется анализу философских и политических воззрений Платона и Аристотеля; разъясняется содержание споров средневековых теоретиков о происхождении и сущности государственной власти, а также об отношениях между светской властью монархов и духовной властью церкви; подробно рассматривается процесс формирования чисто светских представлений о природе государства в эпоху Возрождения и в XVII веке.

Борис Николаевич Чичерин

История / Политика / Философия / Образование и наука