Море и жаворонок. Из европейских и американских поэтов XVI–XX вв.

Юность Готье совпала с самой бурной порой французского романтизма. Друг Гюго и Нерваля, он принимал активное участие в литературной жизни. Писал стихи, пьесы и романы. Шедевром считается его маленький сборник «Эмали и камеи». Гумилев, который перевел этот сборник на русский, назначил Готье одним из четырех главных столпов акмеизма. «Луксорский обелиск» – часть диптиха о двух разлученных египетских обелисках, стоявших перед входом в храм Солнца в Луксоре. Один из них был вывезен во Францию и установлен на площади Согласия в 1835 году.

Луксорский обелиск

Пред этим храмом опустелым
Стою я, древний часовой, —
Один, как перст, на свете целом,
Забытый в смуте вековой.

До горизонта без границы,

В дали бесплодной и немой
Пустыня желтая искрится,
Развертывая саван свой.

И небосвод недвижно-синий,

Лазурью вечною пыля,
Еще одной простерт пустыней
Такой же скудной, как земля.

Подернут пленкою свинцовой,

Нил светится, и бегемот,
Ныряя, тушей стопудовой
Морщинит гладь угрюмых вод.

В песке, на солнце раскаленном,

Проводят крокодилы дни,
И в обморок порой со стоном,
Измучась, падают они.

В жабо упрятав клюв свой длинный,

На древней стеле дотемна
Разгадывает ибис чинный
Времен минувших письмена.

Шакал завоет, засмеется

Гиена где-то в стороне,
И с хриплым писком ястреб вьется
Кругами в ясной вышине.

Но громче всех в глуши пустынной

Зевает сфинкс – его томит
Один и тот же вид старинный,
От века неизменный вид.

Вскормлённый вечною жарою

И блеском выжженных равнин,
С какой тебя сравнить хандрою,
Востока величавый Сплин!

Ты исторгаешь крик: «Помилуй!»

Близ этих сумрачных колонн
Твоей неодолимой силой
И зверь и камень побежден.

Но ни слезинки не скатится

Из глаз бесчувственных небес,
На молчаливые гробницы
Тысячелетий давит вес.

Ничто не возмутит покоя

Твоих, Египет, стен и скал.
Увы! могущество какое
На неподвижность ты сменял!

Нет скуки горше и угрюмей,

Она подступится опять, —
Но, кроме обветшалых мумий,
Здесь друга даже не сыскать!

Я вижу столб, что вбок клонится,

Облупленный годами фриз,
И белых лодок вереницы
Скользят по Нилу вверх и вниз.

Ах, если бы в Париж прекрасный

Перенестись я к брату мог,
Где, славой окружен всечасной,
Стоит он, строен и высок!

Толпятся перед ним зеваки

И разбирают по складам
Иератические знаки,
Рубцы, созвучные мечтам.

И влага шумная фонтанов,

На пыльный залетев гранит,
Волною радужных туманов
Его вершину золотит!

Одной скалы мы порожденье,

И вырубили нас равно,
Но вечный мой удел – забвенье,
Он жив – я мертв уже давно!

Артюр Рембо 1854–1891

Родился в городе Шарлевиле на северо-востоке Франции. В возрасте семнадцати лет приезжает в Париж, где поражает всех своей гениальностью. В 1870 году он участвует в Парижской коммуне. В 1972 году уезжает с Верленом в путешествие по Европе, которое кончается тем, что в Брюсселе пьяный Верлен под влиянием какой-то ссоры простреливает ему запястье. После 1973 года Рембо практически оставил поэзию и вскоре уехал в Африку, где занимался торговлей кофе, пряностями и оружием. Неизлечимо больной, он приезжает в 1891 году во Францию, где и умирает в марсельском госпитале.

Из «Последних стихотворений»

Разгул голода