Море синеет…

"Айлендер" (общая длина 11,2 м; ширина 3,22 м; осадка 1,5 м; площадь парусов 58,5. кв. м). Это судно Пиджен построил собственноручно по проекту Т.Ф.Дея.

Однако он не пошел ни в одном из этих направлений, а решил возвращаться на родину вокруг мыса Доброй Надежды и через Панамский канал.

Путешествуя вокруг света, не обойтись без приключений, хотите вы этого или нет. Плавание в одиночку имеет и свои опасности: усталость, сон, валящий с ног в минуту, когда требуется бдительность. Всем известным кругосветным мореплавателям удавалось высыпаться: они закрепляли намертво руль и, подобно Слокаму, доверялись "рулевому с "Пинты", который вел их судно, пока они спали. Но случалось и так, что из-за продолжительных штормов яхтсмен уставал настолько, что не в силах был бодрствовать,

Пиджен двое суток дрейфовал у побережья Святой Елены, но, поскольку кругом было множество рифов, он не мог уснуть ни на минуту. На третий день, оказавшись на некотором удалении от опасностей, совсем выбившийся из сил, он решил соснуть… Разбудил его скрежет, кругом разбивались валы прибоя. Увидев, что его выбросило на берег, Пиджен, по его словам, сказал себе: "Вот и конец моему путешествию".

Но Гарри Пиджен, видно, родился в сорочке. Яхта его села на защищенный песчаный пляж, по обеим сторонам которого находились скалы, и "Айлендер" отделался лишь поломкой руля и незначительными повреждениями киля. Внутрь судна вода не проникла. Пиджен подкопал под днищем песок, приподнял судно домкратами, чтобы можно было отремонтировать обшивку, после чего стянул "Айлендер" на воду. Пиджен оказался везучим: очутись судно на любом другом участке побережья, его наверняка разбило бы в щепы.

Пиджен был еще раз разбужен столь же бесцеремонным образом, когда "Айлендер" под кливером и гротом шел вдалеке от побережья Южной Америки. Дело было за полночь, а в такое время любому человеку простительно ненадолго прикорнуть. Пиджен лежал на койке в каюте, как вдруг послышался страшный треск. Выскочив на палубу, он, к своему изумлению, рядом с яхтой увидел огромный пароход, шедший тем же курсом и с такой же скоростью, что и "Айлендер". Множество людей, столпившись у борта, глядело на Пиджена, кто-то кинул Гарри прочный конец. Вполне естественно, Пиджен был поражен, но потом сообразил, что его хотят спасать. Экипаж парохода не сомневался, что "потерпевший бедствие" тотчас покинет свое судно и поднимется по канату.

Последовала довольно яростная перепалка, в ходе которой Пиджена спросили, не нуждается ли он в "помощи", на что он ответил "нет"! В этот момент волна покрупнее подхватила яхту, приподняла ее вровень с "поручнями парохода, а затем, отступая, отбросила в сторону. Встреча эта, однако, оставила на яхте след: когда "Айлендер" был с наветренной стороны парохода, тот наклонился и сломал ему бизань-выстрел у самого основания. Пиджен признается, что, хотя эпизод продолжался не более пяти минут, то были самые опасные минуты его путешествия.

Танкер, шедший в Буэнос-Айрес, опять приблизился к яхте на дистанцию слышимости, у Пиджена снова спросили, не хочет ли он, чтобы его сняли, а затем судно пошло своим путем.

Пиджен провел бессонную ночь, но наутро ему удалось связать сломанный бизань-выстрел и поставить зарифленную бизань. Чтобы исправить поломки, он лег в дрейф. А работы хватало: был сломан еще и бушприт, поэтому нок его пришлось отрезать и заново провести такелаж. Он пишет, как, повиснув на бушприте, пытался укрепить новый штаг, а внизу плыла акула в желтых и бурых пятнах, не спускавшая с него глаз! В конце концов работу удалось закончить, и "Айлендер", неся зарифленный грот и малый кливер, продолжил свой путь к острову Тринидад, чтобы затем добраться до Панамского канала, а оттуда домой.

Примечательно, что переход от Панамского залива до Калифорнии оказался самым трудным и длительным: продолжался он 88 суток! Идти пришлось в двух градусах западнее острова Клиппертон, лавируя между встречными ветрами и шквалами.

Маршрут Гарри Пиджена на "Айлендере". 1922–1925 гг.

Однако к капризам погоды Пиджен относился со свойственным ему философским стоицизмом и добродушием, находя развлечение в любовании рыбами, сопровождающими его:

"…Одним из самых поразительных зрелищ, какие я видел, была целая стая летучих рыб — их было несколько тысяч. Они разом поднялись в воздух, сверкнув, точно серебряная лента, перед носом "Айлендера". То ли их спугнул несшийся на них парусник, то ли они играли, не могу сказать, но, одновременно взвившись ввысь, они упали в воду также одновременно.