Московская стена

– Ответ настоящего солдата! – теперь Йоп дер Сар похлопал по плечу уже генерала. Тот покосился на его руку так, словно ему на мундир приземлилось какое-то мерзкое насекомое. – Если человек не обременен лишними сомнениями, у него не появляется ненужных страхов. А если нет ненужных страхов, значит, он лучше исполняет свой долг… Генерал, вы ведь не станете возражать, если я избавлю вас от общества штабс-капитана? Мне кажется, он задает слишком много ненужных вопросов…

Послушно поднявшись с места, Голдстон двинулся по залу, следуя в фарватере посланника, который филигранно лавировал между смокингами, мундирами и откровенными вечерними платьями. Разжившись по дороге двумя бокалами с шампанским, тот, в конце концов, привел его в «мертвую зону» рядом с портретом канцлера. Здесь они оказались на виду у всего зала, однако незаметно подобраться к ним и услышать их разговор, как только что проделал сам Йоп дер Сар, было бы делом крайне затруднительным.

– Тупой, надутый болван, – неожиданно сказал посланник, отхлебывая шампанское и оглядываясь на портрет канцлера. Голдстон не сразу понял, что речь идет о фон Шнайле. – На самом деле все плохо, все очень плохо, дорогой Голдстон.

Еще один взгляд на канцлера. Появилось ощущение, что у них беседа на троих.

– Взрыв газопровода, который вы заявились сюда расследовать, просто один из симптомов надвигающейся катастрофы… Кстати, почему вы не пьете? Я скажу сейчас много горьких слов и лучше их немного подсластить… Европа не учится на своих ошибках, и это печально. У нас всегда была иллюзия, что мы сможем контролировать Россию. Это горькое заблуждение… Проблема даже не в самих русских, Голдстон. Русские настолько ленивы, что время от времени это ведет к краху их государственности. Проблема в этом огромном пространстве, которое иногда кажется мне живым. Оно крайне враждебно к нам настроено и рано или поздно выкинет нас отсюда… Как именно? О, у него есть масса самых разных уловок. Разбитые дороги, по которым не смогли подвезти снабжение армиям Наполеона, или морозы, от которых застыли немецкие танки у Москвы. Не знаю, что именно оно приготовило на этот раз… Но терпеть нас точно не будет, я в этом уверен… Оно знает, что мы чужие. Что пришли сюда только за нефтью и золотом, хотя и добываем их более экологичными способами, чем это делали русские… Что скажете Голдстон? Как вам моя теория?

Кнелл рассказывал – Йоп дер Сар, старый друг канцлера, тот еще оригинал. В юности отсидел год в тюрьме за то, что поджег чей-то дом, к счастью пустой, дабы проверить на личном опыте, насколько пожар Рима мог вдохновить Нерона. Голдстон, однако, не подозревал, что оригинальность эта простирается столь далеко.

– Нынешняя миссия европейцев в России отличается от завоевательных походов Наполеона и Гитлера. Мы пришли сюда, когда управлявший страной режим рухнул. Ввод войск спас множество жизней…

Йоп дер Сар ласково улыбнулся:

– Голдстон, дорогой, Кнелл не будет держать при себе дурака. Зачем эти штампы?

– Штампы?

– Вы никогда не слышали о том, что мы тайно помогаем оружием некоторым местным бандам? Ходят такие слухи.

– Что? Для чего?

– Как недалекий в военных вопросах человек, могу высказать лишь версию, порожденную собственным больным воображением. Влиятельные главари банд – это феодалы, управляющие каждый своим феодом и постоянно враждующие друг с другом. Такая система надежно закрепляет сегодняшний статус-кво, когда России уже юридически не существует. Ну и, кроме того, бандиты хороши для зачистки территории. Жители или бегут от них, или гибнут.

Голдстон вгляделся в мертвые зрачки голландца.

– Очень надеюсь, что это только ваше воображение. Канцлер не раз упоминал о необходимости гуманного подхода к местному населению.

Йоп дер Сар хохотнул.

– Вы слишком добры, Голдстон. И в данном случае это скорее недостаток, чем достоинство, так как мешает понять реальность. Надо смотреть правде в глаза. Мы здесь исключительно для того, чтобы застолбить территорию. Пометить ее. Да, вслух мы говорим – Россия рухнула сама по себе, оказалась колоссом на глиняных ногах… Нет, мой дорогой штабс-капитан, она рухнула как раз потому, что пыталась перестать быть собой, превратиться в Европу, слиться с ней. Мы знали, что так оно и произойдет, потому всячески подначивали русских, паразитировали на их вековых комплексах. Если ты отказываешься от себя, от своей природы, то рано или поздно умираешь. Согласны? Нет, нам не нужна была европеизированная Россия. Только территория… Но вот с территорией, как я уже говорил, не задалось. Здесь могут жить только русские, Голдстон. Только они…

Голдстон решил, что будет благоразумнее снова сойти за дурака. Посланник – птица высокого полета. Можно подставить не только себя, но и Кнелла.

– Вы имеете в виду климат? Да, он и в самом деле суров. Трудно представить столь холодный март в Европе…

Он замолк, поймав на себе остекленевший взгляд посланника канцлера. Тот помолчал, будто давая ему шанс придумать еще что-то более умное. Потом все-таки ответил с явным разочарованием в голосе.