Московская стена

– Вспомнил кое-что. Читали про институт «Аненербе»[25] в нацистской Германии? Тот, который организовал экспедицию, чтобы найти в Тибете спящих в пещерах гигантов – прародителей арийцев?

Быков тщательно отер пальцами заслезившиеся от смеха глаза и как-то даже добродушно глянул на собеседника.

– Вы ведь не показывали своим консультантам эти фотографии, да? Ради сохранения секретности? Просто попросили смоделировать ситуацию? Открою вам профессиональный секрет: любой физик в душе большой фантазер, так как мечтает выйти за рамки тех законов, что изучает. Открыть какие-то свои… Антиматерия… Вы вообще представляете о чем речь? Когда двадцать лет назад в Швейцарии удалось создать антиводород, речь шла всего о нескольких тысячах атомов. Кто-то тогда смеха ради посчитал: произвести грамм антиводорода при существующем уровне технологий будет стоить шестьдесят триллионов долларов. Долларов сегодня уже нет – но порядок, думаю, понятен…

Голдстон покраснел. В самом деле, физики, к которым обратились за консультацией, описав все произошедшее в тайге как «теоретическую возможность», наговорили под запись часов двадцать ядерно-физической галиматьи. Десяток разных версий. Аннигиляция[26] была даже не самой экзотической. Искусственная черная дыра тоже присутствовала в списке.

– Я не настаиваю на аннигиляции. Но что-то там взорвалось, верно?

Выражение задумчивости на лице. Явно деланое. Актер он никудышный.

– Возможно, снова космический объект, как и в начале двадцатого века. Тогда-то в сибирской тайге точно не было никаких советских академиков.

Покатый, упрямый лоб физика возвышался над ним как окончательный, не подлежащий обжалованию приговор. Ему никогда не забраться туда, внутрь. Он не сможет заставить Быкова себе поверить. Потому как чужой, подосланный. Все эти задушевные разговоры, вся философия – коту под хвост, ничего не сработало… Может, рассказать про свои русские корни? Наверняка Быков и сам про них догадался. Да и важны ли они на самом деле? Что вообще может быть для него важным?

Втянув воздух носом, Голдстон резким движением оттолкнулся от стула и вскочил на ноги.

– Павел, у вас есть мечта? Помните – I have a dream[27].

Ленивый, расслабленный взгляд в ответ. Голдстон ждал.

– У всех есть мечта, Джон, – все-таки ответил Быков таким тоном, что стало понятно – если и есть, рассказывать о ней я тебе не собираюсь.

Шею сжал спазм удушья, словно виселица грозила ему, а не Симе. Быстро подойдя к окну, Голдстон как за соломинку схватился за тугой рычаг и с трудом открыл фрамугу. И тут, вместе с потоком хлынувшего внутрь свежего воздуха, его внезапно подхватила и понесла азартная волна вдохновения. Он понял, что может сделать. Попробовать перевоплотиться в того самого всечеловека, о котором говорил Быков. Зачистить себя – до основания, до блеска. Выкинуть весь хлам, все мелочи, заполонившие его жизнь за сорок лет. Пусть останутся голые полы и стены – но тут будет объем, пространство, возможность увидеть горизонт. И на горизонте… Черт, чего же может хотеть эта Голова?

– Хотите, угадаю, о чем вы мечтаете? Просто пофантазирую. Вы ведь уверены, что не смогу. Да?

Голдстон ходил туда-сюда по комнате, физик молча следовал за ним глазами-маятниками. Было впечатление, что они заключили немое пари.

– Оставим в стороне технические детали. Не суть важно, что именно изобрели академики в этом забытом всеми военном городке. Есть голый факт: сотня квадратных километров поваленного леса. То есть мощный источник энергии. Неядерной – но по меньшей мере такой же могущественной. Люди, которые им располагают, чего они хотят? Предположим – просто предположим, – что они послали вас к Лукину. С какой вестью? Давайте сделаем супербомбу и сбросим ее на Берлин? Вряд ли. Разве это нужно истории? Конечно нет! Истории нужен совершенный человек, а сделать его таким могут большие идеи. Новый источник энергии – чем не идея, способная спасти лежащий в руинах мир? Он возродит мировую экономику, лишит ее корыстной борьбы за скудные энергоресурсы. А еще поставит человечеству новые грандиозные задачи, которые облагородят его природу… Вот, скажем… новая эра в освоении космоса! Возможность изменить сами отношения человека и пространства! Расширить границы познанного мира в тысячи раз! Вы хотите этого? Нет проблем! У нашего министерства есть совместные программы с Европейским космическим агентством. Мы легко запустим еще одну. Если ваше изобретение действительно достойно того, очень быстро программа эта станет приоритетной. Мы вложим в нее сотни миллионов, миллиарды евро…

Все, о чем говорил Голдстон, звучало столь наивно, что любой сторонний слушатель, очутись он здесь, наверняка покрутил бы пальцем у виска. Однако, взглянув мельком на физика, все так же неподвижно восседавшего на кровати, Голдстон поразился. Глыба холодного, чистого разума раскололась. Лицо Быкова покраснело, лень в глазах испарилась без следа.