Московская стена

Командир вытащил из куртки сложенные листы бумаги. Перебрав их, вынул один. Колька, исхитрившись, тоже разглядел коридор с квадратными утолщениями в двух местах, обозначения лестниц и выходов.

– Малость они перестроили с тех пор, – пояснил Ворон остальным, – но базово все то же. Охрана сидит вот в этом холле. Наш человек здесь, дальше по коридору. Коридор простреливается как в тире с обеих сторон. Что делать будем?

– Да нечего думать, – ответил отрядный взрывник с позывным Шмидт – веселый низкорослый мужик с кудрявой шевелюрой и толстыми, короткими пальцами. – Забраться надо этажом выше и рвануть над ними потолок. А потом перестрелять сверху.

Ворон, похоже, засомневался.

– Вот так прямо дырку сделаешь?

– Ага. Как консерву тебе открою. Все по теории направленного взрыва. Рассказать подробно?

– Не надо. Давай, бери троих людей и наверх. Сколько надо времени?

– Минут двадцать.

– Давай. Обещаешь, что не сожжешь тут пол здания? Кремль все-таки!

– Обещаю.

Колька засек на часах время. Шаги бойцов вверх по лестнице смолкли, едва слышно щелкнула дверь. Стало так тихо, что через эту тишину начали прорастать прежде микроскопические звуки. Тиканье Колькиных часов, гудение лампы в лестничном пролете, путешествие воды вниз по канализационной трубе.

– Ты, Головастик, останешься здесь, – сказал внезапно Ворон, глядя в другую сторону, на выкрашенную желтым стену.

– Это почему же? – взвился Колька.

– Потому что я тут командую.

Колька посопел задумчиво. Он, конечно, и сам под пули особо не рвется. Но уж больно любопытно глянуть на шпионку. Как выглядит? Сколько лет? Блондинка или брюнетка? Грудь большая? Тут Колька воровато оглянулся, желая скрыть свои мысли. Уставился на застывшие стрелки часов, пытаясь глазами протолкнуть их вперед.

Рвануло наверху ровно через двадцать две минуты. Здание ощутимо дернулось, как при землетрясении, даже, кажется крякнуло. Секунда – и через разбитую дверь вместе с пылью и осколками до них дошла отрыжка взрывной волны. Потом кусаче заговорили автоматы. Кто-то дико закричал – так, что нельзя было увернуться от этого крика, не обжечься им внутри вне зависимости от того, друг это кричит или враг.

– Пошли! – заорал Ворон и первым рванул в коридор, толкнув дверь плечом и выбив из нее остатки стекла. Пятеро бойцов, один за другим, нырнули следом в пыльное облако.

Крик не стихал почти ни на мгновенье. Минута, вторая. Человек словно пел ужасную, надрывную песню – с одним-единственным, непонятным словом. Колька не мог больше терпеть. Подхватился и бросился за остальными, согнувшись пополам, сжимая холодными пальцами «калашников». В коридоре еще висела плотная, непроглядная взвесь, дышать можно было едва-едва. Тянуло гарью. Впереди возникло какое-то темное пятно. Он вскинул автомат, пробежал еще несколько шагов и увидел партизана, которого скрутил приступ надрывного кашля. Кашляя, тот изо всех сил инстинктивно прижимался к стене, напоминая заводную игрушку, которая никак не может обойти внезапное препятствие. Крик по-прежнему не стихал, перебивая деловитый, механический треск автоматов. Колька бежал на него, как будто кто-то изо всех сил звал его на помощь. Ему оставалось до холла метров десять, не больше, когда крик вдруг оборвался. Тут же из чадного ада донесся голос Ворона:

– Давай, раскручивай! Включаем!

Струя воды едва не сбила Кольку с ног. Он покатился по полу и почти обнялся с мертвяком в черной форме, что, раскинув руки, лежал лицом вниз. Все было уже кончено, партизаны из пожарного брандспойта тушили загоревшуюся мебель и обивку стен. Весь холл был иссечен пулями и завален бетонными обломками, на полу валялись несколько трупов. Наверху, вместо потолка, зияла огромная рваная дыра. Да, в самом деле как консерву.

– Кто так орал-то? – первым делом спросил Колька у командира, когда огонь залили.

Тот кивнул головой в угол:

– Вот тот хрен. Ему, похоже, шею перебило плитой.

В углу, свернувшись калачиком, так, что лица вовсе не было видно, лежал небольшого роста мертвец. Его голос все еще звучал у Кольки в ушах, как будто до сих пор не мог найти выхода из этих стен и догнать своего хозяина.

Шагах в тридцати, справа по ходу, находилась заветная дверь, ради которой им пришлось убить всех тех людей, что остались лежать в холле. Номер «37». Ворон отстранил угрожающим жестом двух бойцов. Те, похоже, уже готовились приложиться по лакированной поверхности прикладами автоматов. Аккуратно постучал костяшкой указательного пальца. Колька, стоя неподалеку, расслышал через некоторое время шелест шагов, золоченый шар дверной ручки слегка дрогнул, но не повернулся.

– Кто там?

Негромкий, но сильный женский голос. Вот она, понял Колька. Шпионка. Убийца генерал-губернатора.

Командир кашлянул. Кажется, не знал, каким голосом и что сказать. Зачем-то погладил пятерней жидкую бороденку.

– Меня зовут Ворон. Я командир отряда, которому вы помогали.