Муссон

– Боевой отряд, много воинов, – ответил Батула. – Они ждали у Башни Колдуньи.

– Сколько их?

– Сотен пять, а то и больше.

– Кто они?

– Турки и масакара.

Масакара были племенем с прибрежных земель вокруг Маската и Сура. Дориан не усомнился в том, что это люди калифа, тем более что с ними были турки.

– Стоят лагерем?

– Нет, уже бросились в погоню за нами.

– Как они узнали, что мы повернули в сторону?

– Могу только предположить, что у них в пустыне много разведчиков, а поднятую вами пыль мы видели за много миль. Она светится в лунном свете, как огонь маяка.

Дориан посмотрел назад; облако пыли и вправду закрывало половину неба над ними.

– Намного они от тебя отстали?

Батула отбросил с лица шарф и усмехнулся:

– Будь сейчас день, ты бы увидел поднятую ими пыль. Приготовь копье, аль-Салил. Еще до заката завтрашнего дня нас ждет хорошая битва.

Всю эту ночь они гнали верблюдов, но вот наконец на восточном горизонте заиграл рассвет; утро становилось все ярче.

– Туда! – крикнул Дориан принцу, поворачивая Ибрисам к каменному бугру, что внезапно появился слева от них: темная скала торчала на пятьдесят футов над плоской равниной.

Добравшись до него, Дориан спешился и забрался на камни, но так, чтобы не оказаться на виду у преследователей.

Перед его глазами пылал рассвет – магическое рождение пустынного дня. Безлюдные горы Шайи, высокие и непроходимые, стояли перед ним; они сейчас сияли красками, как тропические птицы, золотые и красные пятна пересекали пурпурные и малиновые полосы. Дориан уже отчетливо видел перевал Быстрой Газели – темную синюю расщелину, расколовшую каменные глыбы сверху донизу. У подножия гор волнами громоздился белый песок, и ветер превращал мягкие дюны под камнями в некие зловещие фантастические фигуры.

Потом Дориан посмотрел назад, туда, откуда они пришли, и увидел облако пыли над турками, тучей мчавшимися по блестящей белой равнине; преследователи находились уже недалеко. В этот момент восходящее солнце бросило первые лучи между вершинами гор. И хотя сам Дориан пока что оставался в тени, равнина перед ним осветилась, и он увидел солнечные вспышки на наконечниках копий приближавшихся всадников.

– Батула ошибался, – прошептал Дориан, увидев эту огромную массу. – Их куда больше, чем он насчитал. Пожалуй, тысяча…

Всадники разошлись широким фронтом, и многих еще скрывала пыль.

– Среди нас должен быть предатель, – задумчиво пробормотал Дориан. – Они бы не выслали такую армию, если бы не знали наверняка, что принц следует именно этим путем.

Ближайший эскадрон врагов, скакавший в середине цепи, вырвался вперед. Они уже приблизились на такое расстояние, что Дориан различал сквозь клубящуюся вуаль пыли очертания верблюдов и воинов. Сосчитать их он не мог, но прикинул, что в передовой группе около двух сотен, а судя по тому, как они держались в седлах, это были опытные бойцы.

Дориан чуть прищурился, пытаясь оценить их скорость и сравнить ее со скоростью своих людей. Верблюды врагов явно хорошо отдохнули, а их собственные животные бежали всю ночь. Враг догонял, и вставал вопрос, успеют ли они добраться до перевала Быстрой Газели.

Дориан сбежал вниз с бугра и сел на верблюдицу.

Она сразу рванулась с места, ощутив прикосновение палки погонщика, и помчалась вдогонку за своим отрядом. Как только Дориан показался из-за каменного прикрытия, преследователи заметили его, и он услышал их далекие, но явно воинственные крики, разнесшиеся в еще прохладном утреннем воздухе. Дориан повернулся в седле и посмотрел назад – как раз вовремя, чтобы увидеть клубы дыма, когда всадники передовой группы принялись стрелять в него.

Из-за слишком большого расстояния Дориан даже не услышал свиста пуль. Ибрисам, Шелковый Ветер, неслась вперед, догоняя своих. А колонна уже добралась до песчаных дюн, что тянулись вдоль подножия гор. Это были мягкие склоны, и под весом верблюдов они рассыпались и растекались, как вода.

Колонна с трудом продвигалась дальше; за каждым шагом вперед животные сползали на полшага назад: верблюды стонали от страха перед пугающим песком. У одного из шедших впереди верблюдов подогнулись ноги, он сел на зад и сперва отчаянно пытался встать, потом опрокинулся, придавив седлом всадника. Дориан оказался уже достаточно близко, чтобы услышать отчаянные крики и треск костей, когда сломались обе ноги мужчины. А тяжелое животное скатилось к основанию дюны, путаясь в упряжи, и склон за ним усыпали бурдюки с водой и поломанное снаряжение; всадника верблюд увлек за собой.

Дориан спрыгнул на землю и ударом меча освободил от упряжи пострадавшего мужчину.

Батула видел все это и повернул обратно, на помощь. Его верблюд сполз по песку с вершины дюны, а внизу Батула спрыгнул с седла рядом с Дорианом. Они вместе подняли раненого; его раздробленные ноги беспомощно болтались. Его положили на спину Ибрисам.

Хвост колонны уже прошел половину склона. Принц и авангард добрались до расщелины между скалами и исчезли в темноте перевала.