Читаем Мы друзей своих не выбираем полностью

Так получилось. Будьте снисходительны.

Но всем вам я стихи дарил,

Всех привечал в своей обители.

Вся ваша жизнь усеяна стихами,

Которые вам посвящал я много лет.

В своих стихах старался я быть вместе с вами

И в радости, и в горе. Дружбы свет

В моих стихах нам освещал дорогу,

Которою мы много лет идем.

Я в них писал, что слава Богу,

Из года в год дружнее мы живем.

Писал о том, что расстоянья

Нам не страшны, мы вместе все равно.

Своим теплом и дружеским вниманьем

Вы вдохновляете мое перо.

Не обессудьте, если что не так.

Я вас люблю, мои друзья родные.

И будьте счастливы. Ведь дружба - счастья знак ...

Вам шлю привет и пожелания благие.



                            Каролине К.


Бальзак был ”Парень не дурак”,

Он в женщинах прекрасно разбирался.

Не уважал он женский молодняк,

И в этом миру сам признался.

«Они, как недозрелый плод,

Их чувства крепко спят.

Пока отыщешь к ним подход,

Поймешь, чего хотят,

Терпению конец придет.

Уж очень горек ранний плод.

Не то, что женщины в летах –

Под сорок с небольшим.

У них огонь горит в глазах,

Их шарм неповторим.

Милы и ласковы, все знают и умеют,

Приятны в разговорах и делах,

Своими чувствами владеют,

И в чувствах есть у них размах».

По женской части был мастак

Веселый, толстый Оноре Бальзак.

Любил и знал он женский род,

Как добрый пастырь, свой народ.

Нам истину одну оставил он,

Которую не всем дано понять:

Лишь женщина под сорок, словно камертон,

В любви без фальши может прозвучать.



                                  Толе Ш.


Шварц, Шварцуленька, Шварцуля –

Дорогой мой Человек.

Мы с тобою спину гнули

Рядом целый чудо-век.

В школе, дома, в институте –

В будни, праздники с тобой,

Напивались мы "до жути” ...

Мы капризною судьбой

Осчастливлены общеньем,

Близостью на много лет.

Наша дружба, без сомненья,

Для меня в окошке свет.

Ты примером мне во многом

Служишь, честно говорю:

Аккуратность, честность, строго

Воспитал ты дочь свою.

А моя жена, не глядя,

Согласилась бы сменять

Безалаберного Мойшу

На твою, Шварцуля, стать.

Мы надеемся на встречу –

Дай нам Бог еще не раз.

И звони - твой голос лечит

От инфекций и зараз.

Не могу остановиться,

Столько слов хочу сказать.

До свиданья, милый Рыцарь,

Быть с тобою - благодать.



                                 Дине В.


Динша - ты камень, но не простой,

Пробный камень поэзии.

О тебя точил Винокур молодой

Свой поэтический pencil.


Динша - ты "парень”, но не простой.

Железный "парень”, свой в доску.

Было время - Винокур молодой

Портил тебе прическу.


Динша - ты враг, но враг не простой.

Враг невнимания, злости и лени.

За это когда-то Винокур молодой,

А теперь старый - тебя ценит.


Динша - "гулящая” женщина - стой!

Отдохни от туристских походов.

За эту страсть Винокур с бородой

Тебе не считает годы.


Динша - ты злая, но злостью большой,

Злостью спортивной борьбы,

Которую знал Винокур молодой

Когда-то, в начале судьбы.



                                 Фане Ш.


Ах, Боже мой? Какое было время,

Когда чердак казался нам дворцом.

Нас не давило будней бремя,

А Шварц внезапно стал отцом.

Мы жили без забот и дум,

О будущем не очень рассуждая.

Учились, танцевали, посещали ЦУМ,

И деньги тратили, их не считая.

Гурьбой ходили к склонам над Днепром,

И в Первомайский сад на симфонический.

Смеялись, пели, просыпались мы с трудом ...

И снова день бездумно-ученический.

Потом пошли и дети, и заботы.

И с той поры покоя нет:

Болезни, переезды, смены мест работы,

И внуки - нашей жизни свет.

А дальше - новый, незнакомый мир,

Потери близких - жизнь пошла другая,

Учебники старались изучить до дыр,

Английский по ликбезу изучая.

И вот еще одна страница

Твоей и нашей жизни позади.

Жизнь продолжается - "покой нам только снится”,

Но нашу жизнь ты строго не суди.



                               Генриху Л.


Приходит время собирать плоды

Трудов прошедших лет.

Приходит радость, что твои труды

Нужны, цены им нет.

Уверенность в делах приходит

И рассудительная мудрость с ней,

А мастерство всегда приводит

К успехам в трудной, но своей

Профессии станкостроителя ...

Немало вложено труда,

Чтобы конструкции твои не по наитию,

А по науке делались всегда.

Ты долго и упорно шел

К своей неуловимой цели.

Наверное, ее ты не нашел,

Но многого достиг. Мы ценим

В тебе стремление все знать и все уметь.

И это качество в тебе бесценно.

Нам кажется, ты можешь все, лишь надо захотеть,

И ты добьешься непременно.

Теперь мы убедились еще раз,

Что ты умеешь цели добиваться,

Ты в новой жизни обогнал всех нас,

Но, главное, не начал зазнаваться.



                                      Диме В.


Вся наша жизнь - игра в одни ворота.

Бьют по воротам все, кому не лень.

Всю жизнь у нас одна забота –

Не пропустить, отбить ...И ночь и день

Проходят, словно в детективном фильме,

Подумать некогда о смысле наших дел.

Клянем судьбу, порой душою кривим,

И делаем не то, что каждый бы хотел.

Так и живем, в борьбе себя сжигая,

Без цели и наград стремимся в никуда,

Ни сна, ни отдыха не зная,

И пропуская, как голы, года.

Но ты прошел все испытанья,

И победил судьбу свою.

Благодаря твоим стараньям

Ты и семья твоя в строю,

Благополучных и счастливых,

Всего добившихся людей -

Здоровых, добрых и радивых,

Довольных долею своей.

Дай Бог тебе здоровья и терпенья,

И чувства юмора на долгие года.

Оно в тебе заложено с рожденья,

И выручает вовремя тебя.



                              А. И. Гохблиту


Мы познакомились в критический момент,

И он помог нам в деле разобраться.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия
Золотая цепь
Золотая цепь

Корделия Карстэйрс – Сумеречный Охотник, она с детства сражается с демонами. Когда ее отца обвиняют в ужасном преступлении, Корделия и ее брат отправляются в Лондон в надежде предотвратить катастрофу, которая грозит их семье. Вскоре Корделия встречает Джеймса и Люси Эрондейл и вместе с ними погружается в мир сверкающих бальных залов, тайных свиданий, знакомится с вампирами и колдунами. И скрывает свои чувства к Джеймсу. Однако новая жизнь Корделии рушится, когда происходит серия чудовищных нападений демонов на Лондон. Эти монстры не похожи на тех, с которыми Сумеречные Охотники боролись раньше – их не пугает дневной свет, и кажется, что их невозможно убить. Лондон закрывают на карантин…

Александр Степанович Грин , Ваан Сукиасович Терьян , Кассандра Клэр

Любовное фэнтези, любовно-фантастические романы / Поэзия / Русская классическая проза