My Joy (СИ)

Был конец февраля, не слишком тёплого и даже немного дождливого, и каникулы Мэттью, удачно вклинившиеся в середину второго семестра, подходили к концу, по поводу чего Хейли и решила закатить небольшую домашнюю вечеринку, пообещав, что всё будет настолько неформально, насколько это вообще возможно. Она даже попросила Глорию исчезнуть на несколько дней, пока у неё гостили Доминик и Мэттью.

Хейли выглядела хорошо даже в таком интересном положении. Смешно округлившаяся и такая же требовательная, как и раньше. С порога она захватила внимание Мэттью, с которым стала общаться чаще, когда переехала в Лондон, и не давала Доминику вставить ни слова, расспрашивая подростка о том, как шли дела в школе и не слишком ли доставал его этот занудный блондин, который по какой-то ошибке тоже оказался приглашён на вечеринку. Беллами резво отмахивался от её шуток, не забывая делать комплименты её умению готовить и изредка интересуясь, почему никто не пьёт что-нибудь крепче, чем апельсиновый сок.

– Мне нельзя, – Хейли пожала плечами.

– Из чувства солидарности, – Доминик поднял бокал с ярко-оранжевой жидкостью и произнёс шутливый тост за всех ирландцев.

– Моя мама из Белфаста, – сказал Беллами и тоже пригубил из бокала. Ему удивительно хорошо удавалось быть уместным там, где, на первый взгляд, он должен был казаться немного нелепым хотя бы в силу своего юного возраста.

Отужинав, все трое плавно перетекли в гостиную – маленькую и уютную – и принялись выбирать фильм для совместного просмотра. Хейли тяжело опустилась в кресло и сложила руки на сильно выпирающем животе.

– Выбирайте сами, – она указала на стопку дисков. – Я устала.

– Вы славно потрудились сегодня, мисс, – склонившись к Хейли, Мэттью поправил подушку у неё за спиной. – Ужин был великолепен.

– Ещё раз так назовёшь меня, получишь по носу.

Мэттью рассмеялся и, извинившись, скрылся в стороне туалета. Конечно же, спустя столько времени, он и Хейли обращались друг к другу исключительно по имени, давно позабыв о каких-то там формальностях. Они хорошо ладили и даже имели пару общих секретов – ничего особенного, но даже такие мелочные недоговорки здорово объединяли. Со стороны казалось, что они стали хорошими друзьями; так ли это было на самом деле, Доминик не спрашивал.

– Не могу поверить, что он рассказывает тебе нечто, о чём я не знаю. Он хоть и умеет хранить тайны, но всё равно пробалтывается хотя бы об их наличии, – проворчал Доминик, подсев к Хейли поближе, и та неопределённо дёрнула плечами.

– Ничего особенного. На днях я предложила ему одну авантюру, на которую он вряд ли когда-нибудь решится. Но я могу и подождать.

– Надеюсь, что не столь же экстремальную, какую ты предложила мне полгода назад, – Доминик устроил ладонь на её животе.

– На такое я бы решилась только с тобой, сам знаешь.

– Знаю. Просто пытался пошутить.

***

Через пару часов, когда тихие домашние посиделки каким-то странным образом превратились в столь же тихое, но застолье с алкоголем, Доминик, не забывая осуждающе покачивать головой, всё же подливал Хейли в бокал шампанское, о котором та прочла несколько статей каких-то там учёных, в которых приводились неопровержимые доказательства того, что это алкогольное наименование почти никак не вредит стремительно растущему в животе плоду.

– Я не пила полгода, – сообщила она немного заплетающимся языком, – и имею право немного расслабиться.

– Это последний, – предупредил Доминик, кивнув на её бокал.

– Хорошо, хорошо, – она скорчила ему смешную рожицу и показала язык с таким же ребяческим энтузиазмом, как это иногда делал Мэттью.

Беллами вновь где-то пропадал, наверняка в шутку оскорблённый тем, что Доминик и Хейли распивали нечто, к чему он даже не думал притрагиваться, пообещав и самому себе, и матери, что до совершеннолетия не будет ничего пить в тех масштабах, в каких это делали его друзья и приятели.

Маленькая гостиная, которую Хейли с большой любовью украсила в первую же очередь, была донельзя уютной и тёплой за счёт камина, оформленного в светлых тонах. Рядом с ним была устроена такая же симпатичная поленница, левее располагалось окно с короткими шторами, заставленное горшками с цветами, а все остальные стены оказались обставлены красивой мебелью, доставшейся теперешней хозяйке в наследство.

В комнате было сильно натоплено, алкоголь гнал кровь по венам с невероятной скоростью, и из-за всего этого жар только усиливался. Доминик прикрыл глаза и, обняв Хейли за плечи, расслабленно откинул голову на спинку дивана, только и думая о том, как заберётся в тёплую постель и, обняв Мэттью за талию, уснёт. В этот момент, когда он уже хорошо вообразил себе тот поцелуй, который ему подарит подросток перед сном, губ коснулось жаркое дыхание, и этот недопоцелуй длится не дольше трёх секунд.

Доминик распахнул глаза и непонимающе посмотрел на Хейли, которая уже устроилась у него на плече и начала что-то шептать.

– Даже не отвечая, ты целуешься лучше, чем все мои бывшие вместе взятые.

– Не делай так больше, – пробормотал он, отвернув голову и воззрившись на камин, где озорно плясали языки пламени.