Мы жили тогда на планете другой…[Том 1]

О, только бы припомнить голос твой —
Тогда я вспомнил бы и этот город,
И реку (не она ль звалась Невой?),
И колоннаду грузного собора,
И тонкий шпиль в морозной вышине,
И сад в снегу, такой нелетний, голый…
О, если б голос твой припомнить мне,
Твой тихий голос, твой далекий голос!
Что это всё мне без него? А он…
Он потонул, как все тогда тонули:
Без крика, без письма, без похорон,
В тифозной качке, в орудийном гуле,
С последней шлюпкой, на крутой волне
Отчалившей от ялтинского мола…
О, если б голос твой приснился мне,
Твой дорогой, твой потонувший голос!

1955

«Как много есть прекрасного на свете…»

Как много есть прекрасного на свете:
Крыло орла, девическая грудь,
Кленовый лист, Риальто[110]

на рассвете,Раздолье Волги, ландыш, Млечный путь…

И вот еще: прыжок бегущей лани,

Глаза ребенка, парус на волне…
Ты видишь сам: не сосчитать названий,
Не перечислить ни тебе, ни мне.

И все-таки не легче ль жить на свете,

Когда ты знаешь, что везде кругом
Есть волны, клены, девушки и дети
И даже просто чей-то сад и дом?

Ты говоришь: все это преходяще!

И ты не прав! Ведь будущей весной
Опять прыжок в зазеленевшей чаще,
Опять подснежник свежий под ногой!

Наш мир в бреду. Он шепчет заклинанья,

Он душит все, чем жизнь еще права,
Но в мире нет разрушенного зданья,
В котором бы не проросла трава.

1956

Царскосельская гимназия

Есть зданья неказистые на вид,
Украшенные теми, кто в них жили.
Так было с этим.
   Вот оно стоит
На перекрестке скудости и пыли.

Какой-то тесный и неловкий вход

Да лестница, взбегающая круто,
И коридоров скучный разворот —
Казенщина без всякого уюта.

Но если приотворишь двери в класс —

Ты юношу увидишь на уроке[111],
Что на полях Краевича, таясь,
О конквистадорах рифмует строки.

А если ты заглянешь в кабинет,

Где бродит смерть внимательным дозором, —
Услышишь, как седеющий поэт[112]
С античным разговаривает хором.

Обоих нет уже давно. Лежит

Один в гробу, другой, без гроба, — в яме,
И вместе с ними, смятые, в грязи,
Страницы с их казненными стихами.

А здание? Стоит еще оно

Иль, может быть, уже с землей сровнялось?
Чтоб от всего, чем в юности, давно,
Так сердце было до краев полно,
И этой капли даже не осталось.

1957

«Чем дольше я живу, тем ненасытней я…»