На дорогах Афганистана

Гжесь отстраняет свое личико от моей бороды:

— Тата, какой ты чойный!

Дочка ничего не говорит, только прижимается еще сильнее. В восемь лет дети особенно впечатлительны.

Наступает момент прощания с советскими пограничниками.

— Вы даже не представляете, как много для нас сделали! Вы такие милые, так старались помочь нам, — говорят женщины, перебивая друг друга.

Последние рукопожатия, последние улыбки. Моторка отходит от берега.

— Спасибо! До свидания!

Офицер и матросы отдают честь. Мы машем руками. Как хорош мир, когда люди доброжелательны и благодарны друг другу!

Мы представляем свои семьи коменданту. Он вновь серьезен, суров, сосредоточен.

О том, чтобы уехать всем на одном «газике», не может быть и речи. Якубовские решают ехать немедленно. Завтра утром Абдулла вернется за остальными. С детьми ночью добираться через пустыню слишком рискованно. Барбара с беспокойством следит за солдатами, переносящими вещи. Я уверяю ее, что не пропадет ни одной шпильки.

— Ну хорошо. Идем в гостиницу!

«В гостиницу. Ничего себе!»

— Конечно, идем.

Когда мы подошли к землянке коменданта, Барбара удивленно спросила:

— Мы будем ночевать здесь?

— Да, дорогая, это местный «Бристоль».

Старый офицер отдал нам свою квартиру в безраздельное пользование. Не прерывая ни на минуту рассказов о варшавских новостях и дорожных происшествиях, женщины распаковывали вещи, приготовляли одну постель на всех. Белоснежные простыни, наволочки, пуховые подушки[22] — все это казалось мне почти экзотикой. Стук в дверь оборвал на мгновение веселый шум. Появился комендант, а за ним солдат с блюдом риса, из которого торчали куриные ножки. Мы хорошо знали, что это был один из немногочисленных экземпляров домашней птицы в селении. Бронек и я повскакали с мест, чтобы поблагодарить за превосходный ужин. Наше волнение возросло еще больше оттого, что суровый хозяин всячески старался не придавать значения всей этой церемонии.

Барбара подозрительно посмотрела на принесенное яство. Видимо, ни шафранно-желтый рис, ни торчащие из него ножки курицы не вызвали ее доверия, ибо она начала поспешно вынимать какие-то консервы. Я вынужден был немедленно пресечь ее действия, пока комендант не сообразил, в чем дело:

— Спрячь немедленно свои банки! Ты смертельно обидишь человека. Он делит с нами все, что имеет. Мы его гости.

Женщины мгновенно все поняли.

Блюдо было торжественно поставлено на разостланную простыню, вокруг появились извлеченные из баулов тарелки, ложки, вилки, какие-то цветные салфетки. Я усадил хозяина на почетное место. На этот раз ординарец не присоединился к трапезе. Сесть ужинать вместе с женщинами, да еще женами иностранных инженеров, было бы непростительной фамильярностью. В ответ на приглашение он указал жестом на кипящий самовар, как бы давая понять, что его место там.

Мы ели изысканно — ложками с тарелок, но я все же не мог избежать искушения продемонстрировать местный стиль. Дети с недоумением следили за моими пальцами, погружающимися в жирный рис.

Сразу после чая комендант простился с нами, пожелав спокойной ночи. Ординарец вышел следом за ним.

Через полчаса я погасил лампу и ощутил ласковое прикосновение щеки Барбары. Мы опять вместе. Все остальное не имеет значения.

Утром, выйдя из землянки, я столкнулся с Раимом. Обрадовался и удивился одновременно:

— Раим, как ты приехал?

— На машине, саиб.

— Раздобыл цепи?

— Цепи есть, ружья нет, — ответил он.

Известие взволновало меня. Парень отдал ружье, выменянное на часы, чтобы приехать в Патта-Гисар за моей семьей. Я не знал, как и благодарить его. В результате ограничился обычным пожатием руки и традиционным «ташаккор»[23].

Из землянки вышли жена и дети.

— А это Ягуся-джан и Гжесь-джан, — сказал я Раиму.

— Хороший парнишка, красивая дочка! — с восторгом произнес он.

Раим взял Гжеся на руки и все вздыхал от счастья. По ходу дела мне хотелось бы пояснить значение слова «джан». Дословно это «милый», «дорогой». Прибавляется, как правило, к именам детей и людей молодых, независимо от их пола. По отношению к взрослым это форма приятельского обращения, что-то вроде «друг». Употребляется всегда вместе с именем. Если в ответ на ваше приветствие вы также услышите «джан», это значит, что вас воспринимают как равного себе по общественному положению. В такой форме никогда не обратится ни к кому, например, служанка, которую могут назвать «джан» в доказательство доверия и отношения к ней как к члену семьи.

Я представил Раима-джан Барбаре. Она, улыбнувшись, протянула ему руку. Нужно было видеть реакцию Раима! Он опустил глаза и вспыхнул, как девица. Потом, глядя куда-то в сторону, дотронулся кончиками пальцев до протянутой руки. Выражение лица его при этом было такое смущенное, что я не выдержал и фыркнул.