На другой стороне. Слепцы

– Лида! – позвала Асмия. – Лида! Не молчи! Это ты! Я знаю, что это ты!

Сдерживая слёзы и стараясь сохранить твёрдость в голосе, Лида коротко ответила:

– Это я.

– Лида! Я так боялась! – Асмия придвинулась к монитору, стараясь не пропустить ни одного короткого движения в лице возлюбленной. – Я была уверена, что смогу тебя найти. На другое я просто не рассчитывала! Лида! Прошу, не молчи!

– Я здесь, – дрогнувшим голосом ответила Лида. – Я просто наслаждаюсь твоим ласковым голосом. Я так по тебе тосковала!

– Этого просто не может быть, – задумчиво повторил Шамиль, всё ещё отказываясь верить.

Глава девятнадцатая, слепцы

В нём боролись здравый смысл и иррациональная безмерная радость от встречи с человеком, который помог ему, – и многим другим, – спастись. Шамиль считал себя человеком науки, потому прислушался к голосу разума, призывавшего не терять самообладание и мыслить логически.

– Этого просто не может быть, – повторил он и поглядел на министра и маршала, которые пребывали в некоторой растерянности.

Министр Огоннёров откашлялся и сделал шаг к программисту.

– Что вы хотите этим сказать, молодой человек?

– Не намекаете ли вы на то, – так же приблизился к Шамилю маршал Роннинг, – что поиски, в которые вы так отчаянно рвались, не могли увенчаться успехом?

Шамиль многозначительно поглядел на мужчин и пригласил их отойти в сторону.

– Мне кажется это подозрительным, потому что девушка, с которой разговаривает доктор Сандовал, не могла выжить в течение такого длительного времени. Хотя мне трудно рассуждать о количестве прошедшего времени.

– Любопытно узнать, почему вы на этом настаиваете? – заинтересовался Роннинг.

Программист рассказал историю гибели «Циолковского-3», уточнив несколько деталей, который ранее никто не озвучивал.

– Чтобы шаттлы отстыковались, ей пришлось остаться на мостике и вручную запустить протокол. Глупость местных инженеров стоила Лиде жизни. Но даже, если бы она не умерла сразу от взрыва, то в открытом космосе смерть настигла бы её в течении часа-двух. Но с тех пор прошла пара месяцев, так что я не верю, что это она.

– Это любопытно, – задумчиво протянул маршал, косясь на монитор. – Нейросети могут имитировать внешний вид, голос, речь. Возможно, это какая-то уловка тех… – Роннинг помялся секунду, подыскивая слова. – Это уловка тех, кого мы ожидали здесь увидеть.

Огоннёров согласно закивал головой.

– Кто бы, или что бы, это ни было, совершенно очевидно, что это не человек, и уж тем более не та девушку, которую искала доктор Сандовал. Диалог следует прервать!

– Придержите свой пыл, министр! – запротестовала голографическая голова. – Я вам заявляю точно, что это человек.

– Простите, господин Менингэм, – министр с неудовольствием поглядел в прозрачное лицо, – но вы не можете выдать подобного заключения бездоказательно. Для того, чтобы определить вид живого существа, как минимум следует видеть его. А у нас есть только гравюра импрессиониста, по которой лишь прослеживается некое сходство с человеческим образом. Без проведения экспертизы и изучения ДНК невозможно заявлять, что с нами общается живой человек.

– Вам, министр, конечно, нужно всё это, – усмехнулся министр. – Вы бы ещё попросили адрес регистрации и номер социального страхования, чтобы выдвинуть утверждение, что перед вами находиться человек.

– Простите, Менингэм, но он прав, – выступил маршал на защиту своего оппонента. – Никто из нас не может в полной мере утверждать, что с нами ведёт беседу человек.

– Кем же, в таком случае, вам представляется этот собеседник? – спросила голова.

– Объяснений можно найти много, – с многозначительным выражением на лице протянул маршал и принялся задумчиво прохаживаться вдоль пульта управления.

Голографическая голова рассмеялась, пустив из ненастоящих глаз искусственную слезу.

– Прошу, маршал, назовите хоть пару-тройку причин. Мне любопытно, к какому выводу вы могли прийти в процессе ваших специфических рассуждений.

– Пожалуйста, – развернулся Роннинг к голограмме. – Может же так статься, что это искусственный интеллект. Нейросеть, опять же, на подобие вашей, Менингэм, устраивает для нас фокусы и миражи. Некий неизвестный нам вид, – продолжал маршал, пустившись в рассуждения, – при помощи своих технологий просканировал нас, определил человека с наиболее нестабильным эмоциональным полем и создал проекцию. Причём, заметьте, они не показали нам человека в привычном для нас виде. Потому что тогда мы сразу раскусили бы подмену. Вместо это они транслируют рисунок, увидев который взволнованный разум доктора Сандовал путём самообмана достраивает образ, тем самым подменяя реальное желаемым.

Роннинг застыл на месте с поднятым кверху пальцем.

– Целью такого поведения этого чуждого нам вида может являться одно – захватить нас и нашу цивилизацию!

Голограмма громогласно расхохоталась, обнажая белоснежные идеальные зубы и зияющую пустотой глотку.