На другой стороне. Слепцы

– Я думаю, их период покорения космоса и своей звёздной системы равен приблизительно половине всей истории их цивилизации.

– Это, безусловно, значительный срок, – вздохнул Роннинг. – Сколько лет их цивилизации? Они же как-то ведут учёт времени?

– Даже если я знаю, как задать им этот вопрос, – устало говорила Лида. – Я не думаю, что ответ мы сможем понять. Сначала нужно понять принцип их летоисчисления.

Роннинг недовольно поморщился. Получив не удовлетворивший его ответ, он принялся раздумывать над способом обойти посредника в лице лейтенанта Хорошевой в таком важном диалоге, и вести переговоры напрямую с представителями инопланетной расы.

Тем временем существа, обменявшись несколькими односложными щелкающими фразами, изобразили свой следующий вопрос.

– Они хотят знать, когда была последняя война между людьми? – перевела Лида.

Министр Огоннёров и маршал Роннинг переглянулись.

– Как же вы ответите, лейтенант, – с насмешкой в голосе спросил маршал, – если ни они, ни мы не знаем письменности друг друга? Ведь для ответа на этот вопрос вам понадобиться использовать числительные!

– Не вижу никаких затруднений, – также с насмешкой в интонациях, отвечала Лида. – Я изображу ответ при помощи всё той же диаграммы.

– И что вы ответите? – спросил Огоннёров.

– Правду. А вы что предлагаете? – удивилась Лида.

– Следует для начала понять, с какой целью они спрашивают нас об этом! – сказал министр, подняв указательный палец вверх, стараясь подчеркнуть важность своего замечания.

– Все живые мыслящие существа оценивают других по себе, – ответила Лида. – Тейиды пережили эпоху войн и разрушений, сделали ставку на объединение, равенство и общие стремления. Я думаю, они считают это великим достижением для себя, а также это для них своего рода мерило. Наш ответ на этот вопрос даст им понимание нашей цивилизации. Во всяком случае, для себя они поймут стадию нашего социального развития.

Люди на мостике “Айоны” притихли и задумались. Имели ли тейиды в виду активные войны или холодные с гонкой вооружений, информационные войны или замороженные конфликты, длящиеся десятилетиями? Как не отвечай на этот вопрос, думал Йодель Роннинг, но вражда между людьми тянется и по сей день.

– Предлагаю, – вздохнул Огоннёров, прервав паузу, – технично обыграть наш ответ, сделать его расплывчатым. Или вовсе уклониться.

Роннинг поначалу согласно кивнул, но после решил внести свой совет.

– Мы можем исказить факты, не говорить всей правды, – сказал он.

– То есть солгать? – уточнила Лида. – При первой же встрече с иной цивилизацией вы готовы лгать?

– А к чему им знать правду? – возмущенно спросил министр. – Скажите, что мы не воюем чуть больше ста лет.

– А правда, вероятно, заключается в том, что одна из войн продолжается до сих пор?! – повысив голос, произнесла Лида.

Роннинг сверкнул взглядом по сальному профилю министра Содружества.

– Поясните, лейтенант, – сдержанно процедил Огоннёров.

Лида рассмеялась.

– Просто взгляните друг на друга! Вы держитесь с маршалом Королевства как истинные враги. Заняли противоположные стороны, используя девушек как подтверждение символа стены между вами. Ни по одному вопросу не можете договориться. Во всём пытаетесь соревноваться, не желая уступать. Это война, которая длиться уже почти сто пятьдесят лет.

– Не стоит бросаться такими громкими заявлениями! – возмутился министр.

С выражением обиженной невинности на лице, он сложил руки на груди в замок, чем сдавил себе грудную клетку. Хватая ртом воздух, министр постоял так какое-то время, после чего опустил руки по швам.

– Откуда такие умозаключения? – продолжал Огоннёров. – Мы два разных государства, как два разных человека. Вот и всё.

– Если вы хотите рассматривать государства Земли как отдельные и самостоятельные единицы, то не стоит игнорировать тот факт, что экосистему планеты, вместе со всеми её жителями стоит также рассматривать как единый, неделимый и самостоятельный организм, – сказала Лида.

– Вы рассуждаете излишне радикально, лейтенант, – протянул в задумчивости Роннинг и, заложив руки за спину, неспешным шагом подошёл к министру Огоннёрову. – Пусть мы и соревнуемся, но любой антрополог скажет вам, что успех эволюции Homo Sapiens заключается именно в постоянном соревновании. В соревновании мы черпаем силу для новых открытий! – Роннинг рассмеялся и хлопнул министра по плечу.

Огоннёров вяло улыбнулся в ответ.

– Это верное высказывание, – согласилась Лида. – Но не стоит забывать о том, что соревнование – черта свойственная для первобытных особей. Мы же с вами склонны считать себя разумными, а значит, мы должны с умом подходить к решению любых задач. Следовательно, соревнование, как явление, должно остаться в глубоком прошлом, стать своего рода социальным рудиментом.

– Вы не находите, что со всеми этими рассуждениями, вы отклоняетесь всё дальше от сути вопроса? – спросила доктор Сандовал. – Лгать точно не стоит. Лида, скажи, как есть, и дело с концом.