На высотах твоих

— А кто вас вынуждает это делать? — резко одернул его Хауден.— Хотя признаться, я иногда благодарю провидение, пославшее нам в соседи благородных друзей, а не врагов.

— Браво, браво! — воскликнул Люсьен Перро сквозь зубы, крепко сжимавшие сигару, воинственно направленную в потолок. Положив сигару на стол, он хлопнул жирной ладонью по плечу Несбитсона, сидевшего рядом:

— Не тужи, старина, я буду благодарен за нас обоих.

Восклицание Перро, от которого он меньше всего ожидал поддержки, удивило Хаудена. По собственному опыту он считал, что самую сильную оппозицию его планам окажет Французская Канада, чьим признанным лидером был Перро, та самая Французская Канада, которую постоянно мучают страхи об утере собственной независимости, которая издревле страдает стойким недоверием к постороннему вмешательству. Неужели он ошибся? Нет, судить об этом еще рано: нужно посмотреть, что будет дальше. Впервые он почувствовал смятение.

— Разрешите мне напомнить о некоторых фактах,— вновь заговорил Хауден решительным и твердым голосом.— Всем нам известно, каковы последствия ядерной войны. Выживание после такой войны зависит от продовольствия и его производства. Народ, чья территория будет заражена радиоактивными осадками, обречен на гибель, у него не останется шансов на выживание.

— Гибель ожидает не только продовольствие,— сказал Костон без тени обычной улыбки.

— И все-таки производство продовольствия важнее всего остального,— повысил голос Хауден.— Города могут быть обращены в руины, и многие из них будут разрушены. Но если останется чистой земля, не зараженная радиоактивными осадками, те, кто выживет, смогут выйти из руин и начать жизнь сначала. Продовольствие и земля, годная для его производства,— вот что лежит в основе выживания. Земля породила нас — к земле мы и вернемся. Таков единственный путь выживания. Единственный!

На одной из стен зала висела карта Северной Америки. Хауден подошел к ней, головы остальных повернулись вслед за ним.

— Правительство Соединенных Штатов прекрасно осведомлено о том, что продовольственные районы нуждаются в защите в первую очередь, и они планируют любой ценой обезопасить их.— Он провел рукой по карте.— Молочный скот — север штата Нью-Йорк, Висконсин, Миннесота; район смешанного земледелия — Пенсильвания, зерновой пояс — обе Дакоты и Монтана, кукуруза Айовы, мясной скот Вайоминга и все прочее. — Хауден опустил руку.— Их станут оборонять в первую очередь, города — во вторую.

— А канадские земли выпали из их поля зрения,— тихо заметил Перро.

— Ошибаетесь,—загремел Хауден.— Канадским землям отводится роль поля битвы.

Он снова повернулся к карте и указательным пальцем правой руки ткнул в несколько пунктов южнее Канады, следуя от Атлантического побережья.

— Вот где расположены ракетные базы Соединенных Штатов: стартовые установки ракет ближнего радиуса действия и межконтинентальных ракет, с помощью которых они будут защищать свои продовольственные районы. Где эти базы находятся, вы знаете не хуже, чем любой рядовой сотрудник русской разведки.

Артур Лексингтон тихо прошептал:

— Буффало, Питтсбург, Преск-Айл...

— Вот именно,— продолжал Хауден,— эти пункты представляют собой острие американской оборонной мощи. Именно они подвергнутся нападению русских ракет. Если отсюда американцы выпустят свои ракеты на перехват русских, то перехват произойдет над территорией Канады.— Драматическим жестом он провел ладонью над канадской частью карты.— Вот где будет поле битвы! Вот где, согласно существующим планам, развернется война! — Глаза присутствующих следили за движением его руки, которая на своем пути охватила широкую полосу к северу от границы, включая зерновой пояс Запада и промышленные центры Востока с городами Виннипег, Форт-Уилльям, Гамильтон, Торонто, Монреаль и множеством других поселений вокруг них.— Радиоактивные осадки будут здесь самыми сильными. В первые же дни войны наши города погибнут, а сельскохозяйственные зоны будут заражены и станут бесплодными.

С Башни мира донесся звон курантов, пробивших четверть двенадцатого. Тишину в комнате нарушало только тяжелое дыхание Несбитсона и шуршание бумаги, когда стенографист переворачивал листы своего блокнота. Хауден прикинул в уме, что может думать сидевший перед ним человек, не подготовленный услышать то, о чем здесь говорилось. И может ли средний человек, не искушенный в политике, осознать важность происходящего, могут ли люди вообще охватить разумом последствия назревающих событий до того, как они произойдут.