На заре

— Взять ее мы всегда сумеем, — согласился Атарбеков. — От нас она никуда не уйдет. Но вы не забывайте, товарищи. Нам нужна не одна игуменья, а и вся та подпольная контрреволюция, с которой связана эта особа. То есть, вы должны сделать с нею то, что сделали с Пятницей.

— К тому же следует иметь в виду, — добавил Соловьев, — в раскрытой банде игуменьи не оказалось. Значит, надо полагать, что здесь имеется и другое звено. Его во что бы то ни стало надо нащупать.

— Что вы обязаны сделать? — разъяснял Атарбеков. — Прежде всего дайте игуменье понять, что вы абсолютно не обращаете на нее никакого внимания. Этим вы предоставите ей полную свободу действий. Однако контроль с вашей стороны за нею должен быть самый строжайший. Надо проследить, с кем она встречается. А если мы арестуем ее, не проделав этого, то проку будет мало. Банда успешно сумеет действовать и без нее.

— Приступим к делу, товарищи, — сказал Соловьев.

Корягии пригласил в кабинет Ропота, Гуню и Норкина, отдал им приказ об аресте бандитов:

— Расставьте свои силы так, чтобы все враги были схвачены одновременно по всей станице. Нужно сделать это внезапно, неожиданно для всех. Понятно?

— В точности, — отозвался Гуня.

— Пошли, товарищи, — сунув список в нагрудный карман гимнастерки, сказал Ропот.

Норкин поправил сорочку под казачьим поясом, на котором висел браунинг в кобуре, шагнул в дверь. За ним направились Гуня и Ропот. Корягин заглянул в список коммунистов, улыбнулся.

— Мы с тобой, Николай Николаевич, на первом месте, — произнес он, почесывая затылок.

Атарбеков перевел взгляд на Юдина, спросил:

— Так вы гарантировали Курунину свободу за то, что он помог вам раскрыть эту банду?

— Нет, — ответил Юдин. — Наказание в той или иной мере он должен нести, но жизнь я обещал ему сохранить.

Атарбеков пожал плечами. Соловьев обратился к Корягину:

— А ну-ка давайте сюда Пятницу.

Корягин вышел из кабинета и вскоре вернулся, а за ним Гаврила и Леонид ввели арестованного.

— Садитесь, — указал Юдин схваченному на стул.

Пятница грузно сел, повел растерянными глазами по присутствующим. Его бросало то в жар, то в холод.

— Ой боже ж мой! — стонал он. — Ой, что ж я наделал?

— У вас в кармане пиджака тетрадка, — сказал Юдин. — Дайте-ка ее сюда.

Пятница, дрожа всем телом, без всякого сопротивления вынул тетрадь и передал уполномоченному.

— Вы же всех переписали, — с трудом произнес он. — Понимаете?

Юдин сел у стола, развернул тетрадь и сказал:

— Да… Мы с вами чоновцев пропустили.

— Та я… та мы… — стуча зубами от страха, промычал Пятница.

— Ну, расскажите, как вы хотели разделаться лучшими людьми станицы? — приподнял Атарбеков на него свирепые глаза.

— Да… да я ж хотел помогти, — заикаясь, лепетал Пятница.

— Кому?

— Да… вот им, — арестованный указал на Юдина.

— Так это же наш человек! — повысил голос Атарбеков.

— Ой боже ж мой! — снова закричал Пятница и со стоном повалился на пол.

XXVII

Во второй половине ночи в ревком начали пригонять схваченных заговорщиков, сносить отобранное у них оружие и боеприпасы.

Все кварталы были оцеплены чоновским отрядом и комсомольцами. Запретили выезжать из станицы, даже не разрешали ходить по улицам.

В открытых воротах показалась группа бойцов во главе с Гуней, проводили арестованных к подвалу, сдали часовому. К ним подошел Корягин.

— Ну как, Харитонович? — спросил он у Гуни.

— Привел последних, Петр Владиславович, — доложил тот, вытирая рукавом рубашки потное лицо.

— А оружие.

— Даже больше, чем по списку.

На улице показалась еще группа чоновцев. За ними следовали комсомольцы с арестованными. Перед председателем остановился Вьюн.

— Случаев особенных не было? — спросил Корягин.

— Все в порядке, — звонко выкрикнул Вьюн.

К Корягину пришла Фекла Белозерова с женщинами.

— Куда прикажете оружие снести?

Корягин указал на крыльцо:

— К дежурному.

Белозерова махнула рукой женщинам, и те с винтовками, обрезами, ящиками с боеприпасами направились в дверь.

Из густой тени, падавшей от ревкомовского здания и высоких карагачей, вынырнул Виктор Левицкий.

— Я ранил одного, Петр Владиславович, — произнес он взволнованно. — Пытался уйти.

— Сильно?

— Нет.

— Где он?

— Ребята повели к подвалу.

— А оружие как? — спросил Корягин.

— У Вакулы нашли кольт. — Бойцы поставили пулемет на землю. Виктор указал на него: — Вот… С лентами.

— Откуда он его взял? — изумился Корягин.

— Выяснится… — протянул Соловьев.

На крыльце показалась Клава Белозерова, сказала Корягину и Соловьеву, что их зовут в кабинет. Те явились к Атарбекову.

Гаврила и Леонид ввели в кабинет Вакулу, указали на стул. Арестованный не спеша сел, потупил голову.

— Вот мы с вами снова повстречались, — глядя ему в лицо, приступил Атарбеков к допросу. — Расскажите, где вы взяли пулемет?

— Это нам посылают англичане и американцы, — не задумываясь, глухо ответил Вакула.

— Каким образом?

— Не знаю.

— А как к вам попал?

Вакула помялся, но потом, видя, что не утаить ему секрета, сказал, что им все это оружие доставляли на коши, а оттуда они уже перебрасывали домой в арбах с пшеницей.

Жебрак озадаченно посмотрел на Юдина.