На заре

— Силы противника в монастыре разведать нужно, — пояснил Юдин. — Сумеешь?

— Сумею, раз надо! — улыбнулся Мечев.

— Учти, нелегкое это дело, — предупредил его Юдин. — Здесь нужна сноровка… Ты в армии служил?

— Нет.

— Это хуже.

— Товарищ Юдин, — сказал Мечев настойчиво, — шлите меня. Ей-богу, разведаю все как есть.

Юдин с минуту пытливо всматривался в его лицо, затем решительно махнул рукой:

— Ладно, так и быть. Доверяю тебе это дело, Гаврила. Будешь за старшего в разведке. В помощь себе возьми еще двух-трех чоновцев. Выбирай по своему усмотрению.

— Сделаю, товарищ уполномоченный! — весело крикнул Мечев и, вытянувшись в струнку, козырнул.

* * *

Широкие кроны старых дубов и кленов скрывали звездное небо, в непроглядной темени чуть проступали толстые, словно обугленные, стволы деревьев. Не умолкая, шумели волны Кубани.

На опушку леса, вблизи монастыря, осторожно выехали три всадника. Это были разведчики, посланные из коммуны. Пахло сыростью и ночными цветами.

Мечев спешился. Придерживая на боку револьверную кобуру и пригибаясь под нависшими ветками, он отделился от лошади и потонул в темноте. Его мягкие шаги, по-кошачьи сторожкие, не нарушали тишину.

Добравшись до ограды, он приник к земле и внимательно просмотрел дорогу, тянувшуюся вдоль кирпичной стены. Затем вскарабкался на дерево и перебрался по веткам на ограду. Цепляясь сильными руками за выступы стены, тихо спустился во двор, метнулся к дому, прощупывая зоркими глазами темные монастырские постройки. Пробрался к кустам, росшим в узком проходе, образованном оградой и корпусом монашеских келий.

Неожиданно шагах в десяти он увидел темную фигуру часового, расхаживающего у запертых ворот монастырского двора. Мечев прижался к кусту, мускулистая рука его сжала эфес кинжала. Часовой, поглядывая на звезды, спокойно продолжал расхаживать по дорожке. Мечев подкрался к нему, и лезвие кинжала тускло сверкнуло над головой бандита.

Разведчик приник к окну. Сквозь густую сетку гардины, при бледном свете лампады, он увидел сидящих за столом игуменью и мать Иоанну. Пробрался к следующему корпусу, находившемуся в глубине двора, заметил там несколько человек у выходной двери, присел за кустами. Покашливая и о чем-то тихо разговаривая, казаки тащили станковый пулемет к колокольне.

За окнами, в кельях, гудели голоса. Мечев обогнул угол дома, мельком заглянул в освещенное окно. В просторном помещении было многолюдно. Вооруженные казаки, офицеры.

«Человек семьдесят — не меньше», — определил на глаз Мечев. Под его ногами хрустнула ветка.

— Кто там? — внезапно прозвучал окрик.

Мечев прянул за куст, оттуда переметнулся к стене, но его заметили, и во дворе поднялась тревога.

В одно мгновение он взлетел на верх ограды, перемахнул ее и кинулся в лес.

Тем временем несколько десятков верховых выскочили из монастыря, рассыпались по лесу. Отрывисто захлопали револьверные и винтовочные выстрелы.

Мечев подбежал к товарищам, махнул в седло, и разведчики пустились вдоль берега. Выстрелы затихли. Лишь испуганные галки неистово кричали в темноте.

Лес наконец оборвался, открылась голая поляна. Разведчики притаились в черной тени огромного дуба. Мечев решил проскочить на дорогу к коммуне через открытую поляну. Но едва разведчики выехали из укрытия, как за ними устремилась погоня.

— Ходу, хлопцы! — крикнул Мечев и пришпорил коня так, что только ветер засвистел в ушах.

Лошади, вытянув шеи, стрелами понеслись в темноте. Вдогонку зажужжали пули…

Конь Мечева споткнулся и грохнулся на землю. В горячке Мечев вскочил на ноги, начал отстреливаться. Но видя, что ему не уйти, отстегнул револьвер от ремешка и вместе с кобурой бросил в траву.

Бандиты окружили его плотным кольцом. С руганью набросились на него, сбили с ног и, заламывая руки, стали осыпать ударами…

VI

Два конвойных ввели Мечева в башню, освещенную сальными свечами. За столом в кожаном кресле сидел Набабов с прилизанными полуседыми волосами, спускавшимися косичками на плечи. На диване вразвалку сидел Андрей Матяш. В стороне стоял навытяжку Данилка Конотоп с изъеденным оспой лицом. На столе лежал кинжал разведчика.

Лицо Мечева покрыто темно-бурыми кровоподтеками; с головы по щеке на изорванную рубашку струилась кровь.

— Это ты зарезал нашего часового? — спросил Набабов скрипуче.

Мечев не ответил. Сжав кулаки, он с ненавистью смотрел на полковника. Андрей исподлобья наблюдал за пленным, нервно покусывал нижнюю губу.

— Будешь отвечать? — повысил голос Набабов. — Или хочешь, чтоб мы из тебя все жилы вымотали?

Мечев молчал.

Полковник вынул из ножен кинжал, начал рассматривать лезвие, затем обернулся к Андрею:

— Ну, конечно, в крови. Видишь, хорунжий[117]?

Андрей скользнул глазами по широкому зеркальному клинку с тремя дорожками посредине, подошел к пленному. Заложив руки за спину, с перекошенным от злобы лицом, сквозь зубы процедил:

— Кто тебя послал сюда?

Мечев молча отвернулся. Хорунжий взбесился. Выхватив кинжал из ножен, он занес его над головой Мечева, но Набабов, сделав жест рукой, остановил его:

— Погоди, хорунжий. Успеется.