Nabat_1

Гуськом домочадцы покинули гостиную. Праздник испор­чен для них. Дождавшись, когда свяжут банкира, Сумароков сказал:

— Теперь посмотрим, можно верить сильным мира сего или нет. Один со мной. Охрану поместить в детскую, так ска­зать, спальню.

Изученным маршрутом он проследовал в спальню главы дома.

— Снимай матрас, — приказал он подручному.

Без долгих напоминаний тот сдернул покрывало, просты­ни, выдернул матрасные подушки из гнезд. Обнажилось дно, и подручный замер в ожидании.

— Теперь нажми эту штуковину, — указал Сумароков на выступ спинки кровати, огромной как аэродром, — и доста­вай два лимона зеленых, которые бедная семья отложила на черный день.

Похожий на зачарованного пингвина при виде ледокола у кромки припая, подручный наблюдал, как выезжает днище, обнажая ровный слой стодолларовых пачек.

— Ничего так прослоечка, да? У этого упыря везде ни ще­лочки, ни зазорчика, даже двери везде, как на подлодке, по­догнаны. Ну, об этом позже. Ссыпай в мешок. — Пока подручный собирал кроватный урожай, Сумароков наблю­дал и от нечего делать будто рассказывал: — И техники в доме полно, автоматика кругом. Случись что, я ж говорю, как на подлодке. Только одного дурень-упырь не учен по дачи воздуха. А так все грамотно, — заржал он в предвкуше­нии чего-то самого сладкого.

Едва выборка закончилась, он махнул подручному следо­вать за собой в кабинет. Там он велел ему вынимать полки из книжных стеллажей. Все до единой.

— А книги? — не уяснил полно приказ подручный.

— Они их не читают, а нам пока на образование не хвата­ет денег. Вали на пол, а полки на стол.

Минут за десять на столе выросли два штабеля.

— Все.

— Тогда начнем потрошение золотого тельца.

Прежде у Сумарокова не открывался дар метафоры, он

проявляется не у каждого от обладания золотой рыбкой. Кого лихорадит, кого сводит с ума, а ему хотелось в сей звездный час говорить красиво. Он аккуратно, без спешки вынул из торца полки длинную рейку и тряхнул ею над ковром.

— Е-мое, — не вынес мук ожидания подручный, глядя на дождь золотых монет.

— Не все твое. Тут на всех.

— Где ж эта сука награбила столько?

— У нас, где еще. По заветам Карла Маркса, по наводке Фридриха Энгельса, под водительством Владимира Ленина. Сейчас мы вернем свое награбленное, станем порядочными, выучим политесам детей, а потом придут к нам другие, чтоб стать порядочными по законам уравниловки.

— Ох, Лукич, шли — не ожидали такого, — торопливо собирал с ковра урожай подручный.

— Я сам, признаться, не ожидал, — откровенно ответил Сумароков. — Даже гранатку для себя припас, если конфуз случится.

— Кто ж навел?

— Не твое дело, — оборвал Сумароков. — В Рождество и Господь развлекается. А у него техника слежения что надо, Божья, нашей не чета. Подключился к домашнему пульту че­рез спутник и смотри, если хочешь, как свекор невестке кое- что в натуре изображает, или более интересные штучки. Ох­рана не вызнала, а ему — проще пареной репы. Ох, головас­тый! И честный, — помедлив, закончил он.

Небольшой подсумок с монетами весил поболее мешка с бу­мажными деньгами. Оно и понятно. Подручного гнуло к под­сумку, когда он шел следом за Сумароковым из кабинета.

— Так, орлы, — собрал всех в холле Сумароков. — Исче­зайте, как оговорили, меня не ждите. Встречаемся на пре­жнем месте. Я надеюсь, мы ведем честную игру и нам еще раствориться надо, — намекнул он. — Встретимся, поделимся и обскажу, как быть дальше.

За последним ряженым закрылась дверь, и Сумароков вер­нулся в кабинет. Время оставалось, чтобы взять его личный приз без посторонних глаз. Он подставил кресло к стене и вывернул лампочку светильника бра вместе с патроном. Спус­тившись на пол, он развинтил патрон, извлек из него увесис­тый изумруд и только потом охнул:

— Вот это царский подарок!

Подкинув камень на ладони, он спрятал его во внутрен­ний карман. Обладатель крупного состояния! Такое даже не снилось...

«От черт! — хлопнул он себя по лбу. — Пульт не отклю­чил...»

Это нужно было делать сразу по договору. Теперь видео­запись могла где-то отложиться. Нечаянно он подводил сво­его протеже.

И все равно идти к пульту придется, как ни хотелось те­перь делать этого.

В закутке, где размещалось управление всей домашней ав­томатики, Сумароков нажал красную кнопку с надписью: «Автоматический режим», вышел сразу же и у входной две­ри достал переговорную станцию:

— Можно.

На улице никто ему не встретился. Было около двенадца­ти ночи. Подняв воротник, Сумароков заспешил в переулок, где ожидала его заранее припаркованная «фелиция». Уди­вительно, однако ни один казацкий патруль не посетил в ро­ждественскую ночь этот фешенебельный район, где обитали випари — так еще называли в народе сверхбогатых людей — особо важные персоны.