Над пропастью во ржи

I don't know.	Сам не знаю почему.
All those Montagues and Capulets, they're all right--especially Juliet--but Mercutio, he was--it's hard to explain.	Конечно, все эти Монтекки и Капулетти тоже ничего - особенно Джульетта, - но Меркуцио... нет, мне трудно объяснить.
He was very smart and entertaining and all.	Он был такой умный, веселый.
The thing is, it drives me crazy if somebody gets killed-- especially somebody very smart and entertaining and all--and it's somebody else's fault.	Понимаете, меня злость берет, когда таких убивают, - таких веселых, умных, да еще по чужой вине.
Romeo and Juliet, at least it was their own fault."	С Ромео и Джульеттой дело другое - они сами виноваты.
"What school do you go to?" she asked me.	- В какой вы школе учитесь, дружок? -спрашивает она.
She probably wanted to get off the subject of Romeo and Juliet.	Наверно, ей надоело разговаривать про Ромео и Джульетту.
I told her Pencey, and she'd heard of it.	Я говорю - в Пэнси. Оказывается, она про нее слышала.
She said it was a very good school.	Сказала, что это отличная школа.
I let it pass, though.	Я промолчал.
Then the other one, the one that taught history and government, said they'd better be running along.	Тут ее спутница, та, что преподавала историю и конституцию, говорит, что им пора идти.
I took their check off them, but they wouldn't let me pay it.	Я взял их чеки, но они не позволили мне заплатить.
The one with the glasses made me give it back to her.	Та, что в очках, отняла у меня чеки.
"You've been more than generous," she said.	- Вы и так были слишком щедры, - говорит.
"You're a very sweet boy."	- Вы удивительно милый мальчик.
She certainly was nice.	- Она сама была славная.
She reminded me a little bit of old Ernest Morrow's mother, the one I met on the train.	Немножко напоминала мать Эрнеста Морроу, с которой я ехал в поезде.
When she smiled, mostly.	Особенно когда улыбалась.
"We've enjoyed talking to you so much," she said.	- Так приятно было с вами поговорить, - добавила она.
I said I'd enjoyed talking to them a lot, too.	Я сказал, что мне тоже было очень приятно с ними поговорить.
I meant it, too.	И я не притворялся.
I'd have enjoyed it even more though, I think, if I hadn't been sort of afraid, the whole time I was talking to them, that they'd all of a sudden try to find out if I was a Catholic.	Но мне было бы еще приятнее с ними разговаривать, если б я не боялся, что они каждую минуту могут спросить, католик я или нет.
Catholics are always trying to find out if you're a Catholic.	Католики всегда стараются выяснить, католик ты или нет.