Над Самарой звонят колокола

Прошел день, два, три, но из Самарского магистрата на свою вторичную промеморию капитан Балахонцев так и не дождался обнадеживающего ответа. Зато пришли вести, куда более тревожные и безрадостные…

3

– Ваше благородие! – В комендантскую канцелярию влетел денщик Васька и замер, не смея говорить далее без разрешения капитана Балахонцева, который что-то торопливо писал за просторным столом. Иван Кондратьевич недовольно поднял голову – денщик молча жевал губами, с трудом сдерживая рвущиеся из горла какие-то страшные слова…

– Ну что ты мычишь, будто с самого утра кашу не прожевал? Сказывай, какие страхи тебя сюда втолкнули?

– Там, по льду, от Рождествена толпа превеликая прет к городу! – выпалил денщик и замолчал, уставясь на коменданта. Капитан Балахонцев вскочил с лавки, схватил шпагу – висела вместе с портупеей на стене.

– Бунтовщики, калмыки? – было первое, что мог подумать Иван Кондратьевич, если враг идет к городу со стороны правого берега Волги. – Конные?

Денщик Васька неопределенно развел руками, выпалил:

– Подпоручик Кутузов послал меня, сам в казарму побежал! Солдат выводить к берегу…

Иван Кондратьевич собрался в одну минуту – по городским улицам и переулкам, строя на бегу всевозможные догадки, к Большому питейному дому против перевоза через Волгу бежали взволнованные самарцы, кое-кто имел при себе захваченное из дома оружие.

По льду в окружении редких конных охранников шла длинная вереница людей, а от рождественского берега вслед за ними отъехали десятки саней с людьми и поклажей. Вот от верховых стражников отделился сначал один, а вслед за ним еще один всадник, и так, вдвоем, скользя по льду, стали приближаться к Самаре.

– Боже мой! Неужто я схожу с ума? – Капитан Балахонцев, выстроив по берегу редкую цепь солдат и казаков, готовый к отражению неприятеля, обратился к подпоручику Кутузову: – Я глазам своим не верю – посмотри, голубчик, кого это ведут…

– Ведут, господин капитан, поселенцев да колодников, коих вы отправили в Симбирск, а тамошний комендант услал было их до губернского города Казани.

– Да они что там, в Казани, с ума все рехнулись? – Капитан Балахонцев узнал в двух приближающихся всадниках своего сержанта Мукина и знакомого ему из симбирского гарнизона капитана Авдеева. Не стал ждать их среди обступившей берег толпы самарцев, поспешно уехал в канцелярию. С ним ушел и подпоручик Кутузов, а прапорщик Панов с казаками был оставлен следить за порядком в городе, пока сержант Мукин будет водворять поселенцев на прежнее место жительства – в одну из пустующих казарм в земляной крепости.

– Желаю здравствовать, господин капитан! – Капитан Авдеев у порога отряхнул от снега треуголку и приветствовал капитана Балахонцева крепким рукопожатием. По приглашению коменданта сел на лавку. – По лицу вашему вижу, не рады нежданному визиту. – Гость пытался было шутить, но скоро понял, что самарскому коменданту не до шуток: Иван Кондратьевич нервно вышагивал по комнате, громко пристукивая каблуками.

– Понять не могу – ведь было предписано мне из Симбирской провинциальной канцелярии, ради недопущения измены от поселенцев и колодников, отправить таковых в Симбирск под конвоем. А вы, господин капитан, мне их сюда доставили… Зачем? Со дня на день – уведомлен уже, что Бузулукская крепость в руках злодеев! – жду их приступа к Самаре. За город весьма опасаюсь, а вы мне, можно сказать, змею за пазуху сунули – возможных изменщиков и воров сюда воротили. Мне на стены некого ставить, а ведь такую толпу надобно под стражей немалой содержать!

– Весьма сочувствую вам и тако же огорчен, господин комендант, происшедшим. – Капитан Авдеев развел руками. – Но я исполнял предписание симбирского коменданта премиер-маиора Вальцова. Насколько уведомлен я, получив сообщение, что поселенцы вами отправлены в Симбирск, он рапортом дал знать господину губернатору о том, что препроводит поселенцев от Симбирска до Казани. От генерал-аншефа на ваше, господин капитан, имя получен ордер. Я вручаю его вам и при сем имею честь кланяться, весьма спешу в Симбирск.

– А что мне делать с теми посельщиками? – Капитан Балахонцев в недоумении вертел в руках полученный от казанского губернатора пакет. – Конвоировать их в Сибирь нет резона. Уже слышно, что и вокруг Бугуруслана объявились воровские партии калмыков и мятежных башкирцев. Уже и вокруг корпуса генерала Фреймана в Бугульме усиленные воровские партии промышляют… Вона как широко оренбургский пожар раздулся ветром… Ума не приложу, как Самару уберечь.

Капитан Авдеев посочувствовал самарскому коменданту, выразил надежду, что, быть может, в губернаторском ордере есть разъяснение, каковы должны быть дальнейшие действия коменданта с теми поселенцами и колодниками.