Надежда (Сергеевна)

И не ошибся. Из-под рухнувших обломков крыши виднелось что-то, отдаленно напоминающее ящик или… Нет, не ящик. Саркофаг. Гробницу. Криокамеру. Что-то одно или все и сразу.

Любопытство заставило человека сделать несколько шагов, заглядывая внутрь…

Шорох за спиной был не просто неожиданностью. Он был каким-то нарочитым, словно тот, кто подкрался сзади, считал для себя зазорным бить в спину. В душе шевельнулось недоброе предчувствие. Кралос медленно обернулся…

И уставился в глаза существа, которое сначала принял за вставшего на задние лапы динозавро-муравья. Перехватил поудобнее самострел, нацеливая его «динозавру» в грудь и…

И слишком поздно заметил, что в лапах тот держал копье. А когда увидел, было поздно.

Перед смертью он все-таки успел нажать на спусковой крючок.

Получив мясо — много мяса — матка была довольна. Наконец-то настоящая пища. Кровь. Жизненная сила. Что ж, для начала неплохо. Как раз то, что надо, чтобы подкрепить силы после долгого сна. Жаль, что пока мало, но что-то подсказывало, что скоро пищи станет больше.

«Искать, — пришла в коллективное сознание искателей общая мысль. — Искать таких же. Много искать!»

И искатели Табу отправились в путь.

Второй месяц для Надежды пролетел также незаметно, хотя был намного беднее событиями. Просто дни слились в одну череду одинаковых восходов, полдней и закатов.

Она привыкла просыпаться в числе первых, поднимаясь одновременно с дежурным, и на пару с ним готовила завтрак. Потом поднимались остальные, садились за утреннюю трапезу и, перекусив, отправлялись на работу. Она оставалась ждать. Хлопотала по хозяйству, копалась в огороде, чинила одежду, готовила еду. Вечерами вся бригада сидела в общей комнате — смотрели телевизор, разговаривали, занимались кто чем. Перед отбоем Надежда обычно выбирала одного или двух «партнеров» и удалялась с ними в свой закуток. Она честно старалась не обидеть каждого, но все равно как-то так получилось, что на Роя выбор падал чаще всего. Вторым был пылкий Сандор. Третьим — рыжеволосый голубоглазый Шоррен, четвертым — старик Таммо, а высоченного массивного Круса-Вонючку она старалась обходить стороной, особенно после того, как он сделал ей больно.

Смен времен года тут, по большому счету, не было. Были сезоны — сезон малого листа, сезон полного листа, сезон вялого листа и сезон покоя, он же сезон осадков. Дожди тут лили четыре месяца в году, но зато шли практически каждый день и с утра до ночи. Редко, когда в облаках появлялся просвет. Тогда можно было ненадолго выскользнуть из дома, чтобы добежать до хранилища. Время мерили по этим сезонам, деля их на три месяца по двадцать восемь дней в каждом с обязательными «межсезоньями», которые длились от трех до восьми дней, не входивших в календарь. Новый год отмечали на пятый день сезона малого листа — именно в этот день корабль вольных звездопроходцев впервые опустился на эту планету. С тех пор прошло уже двадцать пять лет.

Сейчас заканчивался сезон полного листа. Пройдет этот месяц — и через несколько дней начнется сезон вялого листа. А потом зарядят дожди. Работы в лесу будут почти все свернуты, мужчины займутся выделкой шкур и обработкой припасов — кроме коры беломра, они заготавливали листву лиссарина, а также выкапывали змей-корень и, если находили, кусты каукоса. Листья как раз массово осыпались в сезон вялого листа — только успевай сгребать и отвозить в хранилище, где его сушили и упаковывали стопочками, лист к листу. В этом же сезоне в реке ловили вертячку — мелкую рыбешку, которую заготавливали на зиму. Вертячек ловили еще и ради перловиц, которые находили в рыбьих желудках. Рыбы ловились стаями, набиваясь в сети, и каждую надо было потрошить вручную.

Все это было для Надежды так ново, что она порой напрочь забывала, кто она и откуда. Мужчины каждый день приносили ей что-нибудь из леса — то охапку цветов, то пестрое насекомое, то съедобные ягоды, то попавшего в капкан зверька, то просто корягу причудливой формы или цветной камешек. Ее закуток был завален подобными дарами. Хорошо, что цветы вяли, ягоды и фрукты съедались, да и с некоторыми зверьками она поступала, как с нормальным мясом. То есть, оценив подношение, просила либо отпустить, либо освежевать. Мужчины с радостью спешили выполнить ее поручения, особенно если наградой им был поцелуй или даже полчаса, проведенные наедине. Если бы могла, Надежда жила припеваючи в своеобразном гареме.

До конца месяца оставалось всего несколько дней. Эти дни бригада возила последнюю в году кору беломра. Конечно, добывать ее можно круглый год, но дозревать она должна была в тепле и сухости, а в сезон вялого листа хороших для сушки дней было не так много. Кроме того, хватало и других дел.