Наполеон

Узнав об измене маршала Мармона в 1814 году, Наполеон воскликнул: «Вот судьба властителей: они плодят неблагодарных!» Надо сказать, что 30 марта 1814 года в Париже Мармон сдался неприятелю вместе со своими войсками, которые должны были защищать дорогу на Фонтенбло, где находился император. Ему Наполеон никогда не простил этого «предательства», которое привело к тому, что русский император потребовал от французского отречения от короны без всяких условий: «Мармон нанес мне последний удар». Коленкур вспоминал, что «Наполеон, узнав о предательстве Мармона, сначала этому не поверил. Но когда сомневаться в произошедшем было уже невозможно, он долго молчал, потом воскликнул: „Получить такое от Мармона, от человека, с которым я делил свой хлеб, которого я вывел из безвестности, которому я дал богатство и репутацию![…] Мармон забыл, что всеми оказываемыми ему почестями он обязан престижу национального ордена, который он растоптал ради того, чтобы украсить себя знаком врагов, с которыми он дрался 25 лет!“» После этого Наполеон сказал пророческие слова: «Несчастный, он будет еще несчастливей, чем я». Это было действительно так. После того как Мармон проголосовал за казнь Нея, он не сумел подавить революцию 1830 года, был отправлен в ссылку, где умер в полном одиночестве. Последние годы жизни Мармон провел, стараясь объяснить свои поступки. Его оправданиям не хватало ни раскаяния, ни искренности: «Когда он, Наполеон, сказал: „Все для Франции“, — я с ликованием пошел за ним. Когда он сказал: „Франция и я“, — я пошел за ним с радостью. Когда он сказал: „Я и Франция“, — я оставался предан ему. Только тогда я отошел от него, когда он сказал: „Я без Франции“».

Крах империи

По словам Бальзака, Наполеон обладал «проницательным умом, который предвидел все, кроме собственного падения». Свергнутый император слишком поздно понял, что «можно остановиться, только когда поднимаешься вверх, и никогда — когда катишься вниз». После провала русской кампании, который стал началом травли Наполеона, его империя больше походила на воздушный шар, готовый лопнуть от одного булавочного укола. Этой булавкой оказалась европейская коалиция, насчитывающая 700 000 человек.

Хотя возглавила новую антинаполеоновскую коалицию Россия, которая привлекла в ее ряды Пруссию и Германию, Наполеону в мае 1813 года удалось одержать новые победы при Лютцене и Баутцене. Меттерних предложил себя в посредники для переговоров между двумя лагерями: Россия и Пруссия с одной стороны и Наполеон — с другой. В невыгодной для себя ситуации Наполеон все равно оставался непреклонным: «Чего от меня ждут? Чтобы я обесчестил себя? Никогда! Я лучше умру, но не уступлю ни клочка земли. Ваши правители, рожденные на троне, могут позволить побить себя хоть двадцать раз и, тем не менее, вернуться в столицу. Я так не могу, потому что я в прошлом — солдат. Мое могущество не проживет и дня, если я перестану быть сильным, и, следовательно, меня перестанут бояться». Тогда Меттерних воскликнул: «Сир, вы пропали! Когда я шел сюда, я сомневался в этом, теперь же я это точно знаю!» Правители старой Европы подняли национальные движения, чтобы ускорить падение империи. Австрия и страны, входящие в Рейнский союз, также присоединились к коалиции. После поражения под Лейпцигом в знаменитой «битве народов», состоявшейся в 1813 году, остатки Великой армии собрались на границе Франции, чтобы отстоять национальную территориальную целостность.