Нарративная практика. Продолжаем разговор

Выделение конструктов, смыслов и типов отношений, используемых для оправдания насилия (расширение фокуса, взгляд на мир)

Мы приглашаем мужчин сфокусироваться на тех составляющих мужской культуры, которые используются для оправдания насилия. Чему наши собеседники были свидетелями? Мы не читаем лекцию, вместо этого мы создаем условия, чтобы человек, с которым мы работаем, вспомнил, где и при каких обстоятельствах он наблюдал, как мужчины ищут оправдание своему «превосходству» и ощущению собственной правоты.

Мы находим для этих оправданий те или иные обозначения и записываем их в список.

Исследование собственных используемых для оправдания насилия конструктов, смыслов и установок (узкий фокус, взгляд на себя)

Мы признаем, что это разговор сложный, но тем не менее мы можем создать условия для того, чтобы мужчина смог увидеть и описать те конструкты, смыслы и установки, которые он сам использовал для оправдания насилия. Мы поддерживаем его в самоисследовании – очень полезно выявить те установки и паттерны отношений, соучастником которых он являлся.

Осознавание опыта, в результате которого мужчина стал соучастником или инструментом культуры доминирования

Дальше мы можем расспросить мужчину о том, каким образом происходила «вербовка», как в течение жизни он становился соучастником культуры насилия.

«Как вас познакомили с практиками доминирования? Что вы видели? Где вы впервые стали свидетелем насилия? Как так получилось, что вас “завербовали” и вы стали приверженцем этой культуры отношений?»

Все это время в ходе разговора мы помним, что мужчина не является единоличным творцом обсуждаемой культуры.

Картирование[29] (составление примерной схемы беседы) краткосрочных и долгосрочных последствий насилия для всех участников ситуации (взгляд как на мир, так и на себя)

Когда поведенческие проявления доминирования проговорены и обозначены; когда найдены и названы конструкты и установки, используемые для оправдания насилия; когда стало понятно, каким образом мужчина, с которым мы работаем, стал соучастником или инструментом культуры доминирования, – мы можем помочь ему составить карту последствий насилия. Начать этот процесс стоит с размышлений, какие вообще бывают последствия у насилия – пока в целом, не говоря о тех конкретных поступках, которые совершил сидящий рядом с нами мужчина. По ходу этой беседы терапевт может внимательно прислушиваться к тому, в какие моменты и каким образом происходит осознание того факта, что у любого насилия есть последствия, и они велики. Большинство людей старается умалить значимость последствий; поэтому если в какой-то момент мужчина говорит, что последствия насилия были значимыми, то это хорошая возможность для точки входа в развитие диалога. Как нашему собеседнику удалось придать значение тому, что произошло с человеком в результате совершенного по отношению к нему насилия?

Сформировав обобщенную карту беседы, мы можем вернуться к составленному ранее списку поддерживающих насилие макроконтекстов и к списку тех способов доминирующего поведения, про которые мужчине уже ясно, что он является их соучастником. Дальше можно расспросить собеседника, какие последствия – как краткосрочные, так и долгосрочные – произошли в жизни всех людей, вовлеченных в совершенное им насилие: в жизни женщины, в жизни детей, в жизни других участников ситуации? И каким образом эти последствия влияют на качество их жизни и отношений?

Попытки заглаживания вины и просьбы о прощении будут бессмысленны до тех пор, пока последствия насилия не будут обозначены и признаны значимыми. Пока мужчины не видят, что в результате их действий произошли важные, существенные изменения в жизни людей, они не могут ничего сделать для того, чтобы исправить то, что еще можно исправить.

Выявление исключений или уникальных эпизодов: где мужчина «проводит черту»?