Нарративная практика. Продолжаем разговор

«Мы используем нарративный подход в работе с сообществами тогда, когда они сталкиваются например, с самоубийством кого-то из сотрудников, с экономическими сложностями, кризисами и проблемами, с сокращением штатов, с закрытием местных фабрик и т. д. Мы взаимодействуем с менеджерами на местах, стараясь показать, что «сопротивление изменениям» является не дисфункцией, а свидетельством активности коллективного разума, данью уважения надеждам и ценностям сообщества. Мы находим способы деконструировать общепринятую историю об «успешном менеджменте», надеясь выстроить мощное гармоничное рабочее сообщество и уважительную культуру взаимодействия в профессиональной среде» (Blanc-Sahnoun^*).

Развитие теоретических понятий нарративного подхода

Следуя примеру Дэвида Эпстона и Майкла Уайта, многие нарративные практики продолжают исследовать области, лежащие за пределами сферы терапии, и черпают вдохновение в идеях, непосредственно к терапии не относящихся. Речь идет о текстах Делеза (Carey^*; Winslade, 2009), Выготского (Kutuzova^*), Рикера, Ревеля, Леви и Пруста (Laplante & De Beer^*). Дэвид Эпстон продолжает знакомить нарративных практиков с новыми авторами (например, с работами Хильды Линдеман-Нельсон). Особое внимание практики продолжают уделять понятию «отсутствующего, но подразумеваемого». Мы считаем, что девятая глава этой книги – «Восстановление ценностей на основе резонансного отклика. Нарративные ответы на травматический опыт»– даст практикующим специалистам дополнительный материал для осмысления и внедрения в работу понятия «отсутствующего, но подразумеваемого». Для того чтобы познакомиться с другими публикациями на эту тему, обратитесь к статье Кэри, Уолтер и Рассел (Carey, Walther, and Russell, 2009) и к публикации «Работа с воспоминаниями в тени геноцида: работа консультантов организации “Ибука”» (Denborough, 2010a).

Научные исследования

Хотя Майкл скептически относился к тому, что он называл вторичными исследованиями (он, как и Дэвид Эпстон, понимал терапию как форму совместного с семьями исследования, т. е. как первичное исследование), сейчас существует множество творческих исследовательских проектов, имеющих отношение к нарративной терапии. Многие из них хранятся в базе данных научных исследований на сайте Далвич-центра: https:// dulwichcentre.com.au/research-evidence-and-narrative-practice/). В этом хранилище среди прочего можно познакомиться с новаторским исследованием Линн Вроманс, посвященном доказательству эффективности нарративной терапии (Vromans & Schweitzer, 2010), с исследованиями Джона Стилмана по нарративной терапии травмы (Stillman^*) и с исследованием Джима Дюваля и Лауры Берес, соединяющим нарративную практику, обучение нарративной терапии и научные исследования (Duvall & Béres, 2011).

Нарративная практика и общественная жизнь

Работа Калеба Уакунга и проекта самопомощи сообщества «Гора Элгон» в сельской Уганде – живой пример кругов, расходящихся от учебных программ, которые проводил Майкл. Майкл преподавал в Уганде в 2006-м году, и сейчас нарративные практики используются сообществом «Гора Элгон» в разнообразных социальных и экономических проектах, способствующих тому, чтобы люди «поднимали головы над тучами» (Wakhungu^*). В этих проектах участвуют дети, подростки и взрослые. Результаты очень вдохновляющие. Если бы мы должны были выбрать только один проект, чтобы продемонстрировать Майклу, как его идеи развиваются после его смерти, то мы бы выбрали именно этот (см. Denborough, 2010b).

Найденное при переводе

По мере того как терапевты, работающие не на английском, а на других языках, вовлекаются в использование нарративных идей, сам процесс перевода порождает новые формы практики, новое понимание и новые способы практической работы. Имея это в виду, Марсела Поланко, Наташа Савельева и Дарья Кутузова организовали проект «Найденное при переводе» (см. также Polanco & Epston, 2009, Uribe^*; Grandesso^*). Нарративная практика разнообразна: от работы Ишая Шалифа в ортодоксальных еврейских общинах в Израиле (Shalif^*) до творческого проекта с молодыми мусульманами в Сиднее, про который автор – Сехне Хаммуд-Беккет – говорит следующее: