Их оставили вдвоём в комнате для свиданий: пользуясь данной ему властью, Шедлинг удалил охранника и вышел сам. Но Джем не сомневался, что он будет их подслушивать и это тревожило: вдруг старик действительно скажет что-то важное?
– Я должен перед вами извиниться, – с порога начал Чедвик, – это я подговорил знакомого газетчика и следователя, чтобы они объявили меня мёртвым…
– Но почему при этом нужно было обвинить меня? – искренне возмутился Джем.
Чедвик виновато развел руками:
– Я так сожалею! Но я даже не знал об этом…
Джем подумал, что здесь не обошлось без влияния Шедлинга.
– А зачем вам понадобилось хоронить себя заживо? – спросил он. Честно говоря, его безумно раздражала эта нынешняя мода воскресать из мертвых.
– Я боялся, что до меня снова доберутся…
– Кто? – уныло спросил Джем.
Он не сомневался, что именно ответит Чедвик – и не ошибся.
– Ваш дядя… – промямлил Чедвик, и Джему стало тошно – старикан продолжал нервировать его, даже лежа в гробу!
– И вы решили его опередить? – в голосе молодого человека прозвучала ирония.
Чедвик облизнул пересохшие губы и, зачем-то воровато оглянувшись по сторонам, жарко и сбивчиво зашептал:
– Я хотел спасти мою девочку! Это же уникальнейший эксперимент! Я не знаю другого такого человека, который бы мог проделывать подобные вещи… А она – могла! Путешествия между мирами! Представляете?.. Она их создавала! – и видя, что собеседник смотрит на него непонимающе, зачастил, заторопился, путаясь в словах и запинаясь:
– Мы с Грегом разошлись в принципиальных вопросах ещё в молодости – почти в самом начале… Он бы просто погубил её своей методикой! Всё шло хорошо: он был уверен, что его дочь умерла, но однажды он, экспериментируя с мифилом, случайно попал в её сны – и всё раскрылось!.. Я не знаю, почему это произошло. Возможно, потому что они – биологические родственники, да он и сам обладал очень большим потенциалом: мог раздваиваться, например…
– Наслышан… – проговорил Джем, ошеломленный его напором, и ещё не понимая, куда тот клонит.
– И когда всё раскрылось – он стал мне угрожать…
" Ага!" – смекнул Джем, – "Этот простодыра так и не узнал, чем на самом деле промышлял его бывший коллега!"
– А потом она вышвырнула его прочь!
– Кто?.. Откуда? – тупо переспросил Джем.
Старик взглянул на него почти с обидой:
–
– Кого?! – уже не заботясь о том, что их могут подслушивать выкрикнул Джем. Нет, этот выживший из ума старик положительно решил свести его с ума! – Ведь его дочь давным-давно умерла!.. Она покончила с собой!
– Нет, – простодушно ответил Чедвик. – То была другая. Так получилось, что она была отдана на удочерение в один день с Лорой – из того же приюта, и попала в тот же город. И я подумал: это – судьба! Я нарочно дал ему неверные сведения по поводу удочерения. И оказался прав: Грег в итоге свёл ту девочку в могилу своим мифилом, между тем как с его настоящей дочерью всё шло прекрасно…
– Вот как? – зловеще переспросил Джем, начиная что-то понимать.
Опять вариации на извечную тему о совместимости гениальности и злодейства… Да что же тут ещё размышлять – они идут рука об руку сплошь и рядом! Что же это такое делается в нашем мире, господа?.. В этот момент он искренне не помнил, что и сам-то – хорош!.. Впрочем, он гением не был и уже никогда не станет… Один, значит, травит девчонку какой-то дрянью во имя совершенно бредовых идей, а другой – спокойно за этим наблюдает, полагая, что её жизнь ничего не стоит по сравнению с научной истиной и доказательством его правоты!
– Что же вы теперь хотите от меня? – спросил он.
Чедвик не замечал ненависти, горевшей в его взгляде.
– Я умоляю вас только об одном: присмотрите за ней! Она такая… такая… не от мира сего… Я прошу вас об этом, потому что ведь вы были близки, пока с ней не случилось несчастье…
Джема эта фраза снова сбила с толку:
– Но та девушка погибла!
– Та, другая – да, но я-то вам сейчас толкую про Лору!
– Я не знаю никакую Лору…
Чедвик оторопел, но потом спохватился:
– Ну, конечно же, ведь ей дали другое имя. Это Валери… Теперь вспомнили? Вы ещё собирались пожениться…
Джем почувствовал себя так, словно нечаянно выпал из окна.
«Валери?! И он всё это время ничего не знал!»
Он потрясённо молчал, устремив на доктора неподвижный взгляд, а тот продолжал шептать:
– Я потому и обратился к вам – ведь больше у неё нет близких людей. Меня, наверняка, упрячут надолго… Вы должны ей помочь! Присмотрите за ней!