Наследники господина Чамберса

Почтенные братья столь же невежественные, сколь и самонадеянные, не смогли ни использовать готовых статей, ни написать что-то новое. По меткому выражению Гримма, иезуиты, овладев материалами Дидро, забыли прихватить его гений. Прошло какое-то время, и те, кто судорожно вырывал дело из рук энциклопедистов, расписались в своем полном бессилии, отказавшись издавать словарь.

И тогда-то, не без содействия верного Малерба, правительство само обратилось к «литературной шайке» с предложением продолжать начатое дело…

Февральские указы были если не отменены, то, во всяком случае, забыты.

Дидро и Даламбер вновь стали редакторами «Энциклопедии», и кавалер де Жокур снова получил заманчивую возможность носиться между своими шестью конторками.

Третий том вышел осенью 1753 года.

В предисловии Даламбер, покрыв позором преследователей, чья злоба «против двух литераторов, которые… не страшатся ни несправедливости, ни бедности…», заставила идти на клевету и доносы, предрекал им полную неудачу.

«Когда не будет на свете ни нас, ни наших врагов, — писал он, — да послужит наш труд долговечным свидетельством добрых намерений со стороны одних и несправедливости со стороны других».

И далее Даламбер привел басню, смысл которой должен был заставить гонителей очень и очень призадуматься.

«Некоему путешественнику докучали своим стрекотанием кузнечики. Он вздумал перебить их всех до одного, но был застигнут из-за этого наступлением ночи и сбился с дороги. Если бы он спокойно продолжал свой путь, кузнечики сами бы умерли к концу недели…»

Смысл басни ясен: ничто не заставит «Энциклопедию» свернуть с принятого пути; противники ее, раздавленные веяниями времени, погибнут без ее усилий, она же не унизится до борьбы с ними.

Восточная пословица гласит: «Собака лает, а караван идет своей дорогой».

Именно на это весьма прозрачно и намекал врагам один из главных редакторов «книги книг».

Последующие годы, вплоть до 1757, были для энциклопедистов относительно спокойными и очень плодотворными. Ежегодно выходило по тому «Словаря», и каждый являлся подлинным праздником для читателей. Число подписчиков непрерывно росло. Если вначале их было не более тысячи, то к четвертому тому это число утроилось, а к седьмому — достигло четырех тысяч человек.

Все более расширялись издательские планы.

Когда-то редакторы думали уложить весь материал в восьми томах текста; но в 1757 году вышел седьмой том, в котором едва закончилась буква «Г». Учитывая количество букв во французском алфавите, теперь приходилось ориентироваться на увеличение общего количества томов более чем в два раза.

Враги, сконфуженные неудачами прошлых лет, временно притихли, накапливая силы для будущих ударов. Малерб, продолжая покровительствовать «Энциклопедии», умело отводил от нее мелкие неприятности и придирки цензоров. Будущее казалось безоблачным, и Дидро все с большей уверенностью заявлял о том, что доведет свой труд до счастливого конца.

Именно теперь в полной мере сложилось то замечательное содружество просветителей-энциклопедистов, которое сами участники называли «философским братством» или «литературной республикой», а враги именовали «бандой литераторов» или еще чаще «энциклопедической шайкой».

Если в период подготовки первого тома членов «литературной республики» было не более двух десятков, то в 1753 году мы можем насчитать их уже тридцать пять, а три года спустя число их увеличилось до пятидесяти.

Начиная с третьего тома, в словаре появились новые отделы: «Юриспруденция», которой руководил видный законовед Буше д’Аржи, а также «Химия», «Фармакология» и «Медицина», где стал хозяином Гольбах. Примерно с этого же времени «Энциклопедией» начал все чаще интересоваться Вольтер, ставший с 1755 года ее постоянным сотрудником.

Приход Вольтера сыграл огромную роль в жизни «литературной республики», содействуя ее укреплению и выработке более четких принципов по ряду вопросов, прежде всего антиклерикальной направленности.

— Наши философы, — говорил «фернейский патриарх», — должны чувствовать, что живут они среди лис и тигров, и поэтому главная их задача — объединиться и держаться сплоченно.

И из своего далека, из Делис и Ферне, мудрый старец зорко следил за «солдатами философской армии», предостерегая их от ошибок, давая дельные советы. Вольтер необыкновенно высоко оценил значение «Энциклопедии» и роль ее главных редакторов в развитии общественного прогресса.

— Это предприятие, — утверждал он, — будет славой для Франции и позором для ее хулителей… Дидро и Даламбер готовят себе крылья, чтобы перелететь в потомство, они — Атлас и Геркулес, несущие мир на своих крыльях…

О своей собственной роли великий просветитель говорил скромно:

— Я буду время от времени доставлять мелкие камешки для их здания.

Эти «камешки» подчас вырастали в целые глыбы.

Только для пятого тома он написал большие статьи «Очевидность», «Красноречие», «Ум» и «Воспитание», причем две последние поражают своим размахом и глубиной.