Наследники земли

Пока граф Кастельви-де-Росанес и де Наварклес находился во дворце на улице Маркет, Катерина пряталась в винном погребе. Туда редко кто заходил, на рабыню не обращали внимания. В отсутствие Матео, которого все считали погибшим, к русской вернулась ее былая красота, как будто женщина начинала жить заново. К тому же граф больше не призывал ее на ложе, и графиня тоже не требовала к себе. У Катерины не было определенной должности во дворце, так что, когда новый мажордом, пришедший на смену Эстеве (старик недавно скончался), попробовал дать Катерине какое-то поручение, та сумела выкрутиться. «Я нахожусь в распоряжении их светлостей» – вот как она ответила. «Так ли это?» – уточнил мажордом у графа на следующий день. Рожер, прежде чем ответить, полуприкрыл глаза – наверное, вспомнив о наслаждении, которое когда-то дарило ему это роскошное тело, белое как молоко, с шелковистой кожей, с округлыми грудями, полными бедрами и лоном, способным раз за разом принимать его атаки. Рожер купил ее еще девочкой, видел, как она взрослеет, – вот о чем думал граф, согласно кивая. От него Катерина родила двух ублюдков… или больше? Рожер скривил губы, а потом расхохотался. «Ну конечно да!» – заключил граф. Одно дело – уступить свою наложницу верному Матео, и совсем другое – допустить, чтобы мать его бастардов, та, что наслаждалась его естеством и даже кормила грудью кого-то из его законных детей, – чтобы ее, точно обычную шлюху, лапали и драли все дворцовые слуги. «Эта русская заслуживает почтения! – объявил он новому мажордому. – Она подчиняется лично мне».

Во время частых отлучек графа из города Катерина осмеливалась покидать свое убежище и с удовольствием гуляла по Барселоне. Новый мажордом, следуя инструкциям Рожера Пуча, относился к рабыне уважительно, так что Катерина даже сама вызвалась исполнять кое-какие его поручения, в первую очередь требовавшие хождения по улицам. Впрочем, большую часть времени Катерина все равно проводила в погребе.

Там-то она и выслушала рассказы Уго и его дочери о дорожных приключениях. По возвращении в Барселону шпион подробно доложил обо всем графу, а потом зашел повидаться с Катериной. Только о гибели двух погонщиков Уго ни словом не обмолвился и дочери строго-настрого велел помалкивать о придорожной схватке в разговорах с Рехиной, да и вообще с кем бы то ни было.

Мерсе снова была постоянно занята, прислуживая графине, и Уго стал все чаще болтать с Катериной, а та все веселее смеялась в ответ. Они говорили обо всем: о печальной жизни на хуторе Рокафорта, о том, как Катерину продали графу Рожеру, о том, как она заболела, о ее почти чудесном излечении, об одноглазом Матео… Услышав это имя, Катерина начинала трястись: женщина до сих пор боялась его возвращения. Уго как мог ее успокаивал. А еще они говорили о виноградниках, и Уго объяснял, как ухаживать за лозой, как готовить вино и как его хранить. В подвальном полумраке сложно было уследить за скрещением их взглядов – столь же ласковых, сколь и мимолетных: такое случалось, только когда мужчина и женщина оставались наедине, а если к ним присоединялась Мерсе, Уго подавал на стол сыр и лучшее графское вино, а их общий разговор неизбежно перетекал в обсуждение дел в королевстве.

Между тем партия графа Уржельского разваливалась. Самый влиятельный ее представитель в Королевстве Арагон, Антонио де Луна, подстроил засаду епископу Сарагосы и убил прелата. Дон Антонио намеревался избавиться от сильного врага, но из-за этого убийства Фердинанд Кастильский вступил в сговор с родственниками покойного и вторгся в Арагон со своими войсками. Около двух тысяч воинов, тысяча из них конные, под командованием опытных капитанов, доказавших свою храбрость в войнах с маврами, укрепились в важнейших городах королевства, таких как Сарагоса, Альканьис (временное пристанище арагонских кортесов) и Фрага.

Тем временем в Королевстве Валенсия кастильские войска вторглись в Морелью, их поддержала партия Сентельесов; а по Каталонии, воспользовавшись вакуумом власти, разгуливали войска французов: они заполонили край по наущению виконта Кастельбо, задавшегося целью отвоевать баронство Марторель, которое когда-то принадлежало его роду. Граф Уржельский, до сих пор остававшийся губернатором Каталонии, обратился за поддержкой к кортесам, чтобы набрать войско и выступить против французов, но кортесы не согласились, опасаясь, что граф использует новых солдат в борьбе за престол. Кортесы созвали городское ополчение, и горожане в конце концов разгромили захватчиков, тем самым дополнительно унизив и графа Уржельского.

Кортесы не дали Уржельцу возможности набрать армию и при этом заявили протест инфанту Кастилии, потребовав немедленного вывода кастильских войск с территории королевств. Инфант отказался, собственным войском королевства не располагали, поэтому иностранные солдаты продолжали контролировать земли Арагона и Валенсии.