Настало времечко…

…Тем временем в редакцию пришел энтузиаст-ребусник, студент физмата Володя Докумейко, на договорных началах руководивший субботним уголком «Ваш досуг – ваше богатство». Он послонялся по пустым кабинетам и нашел телеграмму. Глаза его азартно заблестели. Он сел к столу и, шевеля губами, начал что-то писать. Скоро заметка была готова. Она начиналась словами: «Правильный ответ на задачу, помещенную в номере 179 нашей газеты, прислал в редакцию читатель тов. Форезкин…»

Впервые за много месяцев Свирекулов не промариновал опус Докумейко, а наоборот, вырвал его «с руками». В нем оказалось ровно пятьдесят строк.

Володя долго еще не мог успокоиться, ходил по коридору, ловил за рукав сотрудников и ликующим голосом сообщал:

– Прошла заметуля… Горяченькая пошла. С колес.

Смех по праздникам

Это было много лет назад. В редакции вечерней газеты, где я в то время работал, обсуждался макет новогоднего номера. Помню, он был уже в основном утрясен: на первой странице – передовая «В новом году – к новым рубежам» в окружении откликов и рапортов, на второй и третьей – лирический репортаж «Слово о кирпиче», воспоминания персонального пенсионера «Счастье мое – коллектив» и рабкоровский рейд по мастерским бытремонта.

– Есть еще дырка, – сказал ответственный секретарь. – На четвертой полосе. Вот здесь. Пятьдесят строчек.

Действительно, в нижнем правом углу четвертой полосы, как раз над объявлением: «Театр оперы и балета реализует горбыль по сходной цене», – белел ничем не занятый прямоугольничек.

– Хорошо бы поставить юмористический рассказ, – вздохнул кто-то. – Такой бы новогодний, искрометный… Только где взять?

Это «где взять» вдруг заело редактора.

– Как «где взять»! – недовольно сказал он. – Что, у нас нет писателей-юмористов? Есть у нас какой-нибудь юморист? – обернулся он к отделу культуры, то есть ко мне.

– Есть, а как же, – поспешил ответить я. – Целых два – Гущин и Пожижеев.

– Пожижеева помню, – сказал редактор. – Хороший был человек… А Гущин – это который с бородой?

– Нет, с бородой – директор филармонии.

– Ну все равно, – сказал редактор. – Закажите кому-нибудь из них. Только пятьдесят строк – не больше. А то эти писатели любят развозить…

Сначала я позвонил Гущину. Он был помоложе, и мы с ним даже встречались раза два.

– Паи-шь, старик, – задушевно сказал Гущин. – И рад бы, честное слово, но не могу, паи-шь. Гриппую. Звер-рски!..

– Может, еще выздоровеете, – высказал надежду я. – Целая неделя до Нового года.

– Что ты, старик! – энергично запротестовал Гущин. – Ни в коем случае. Такой грипп – просто ужас!.. Африканский.

Тогда я собрался с духом и позвонил знаменитому Пожижееву.

– А по будним дням, уважаемый, вы не смеетесь? – ехидно спросил Пожижеев, не дослушав мои смущенные бормотания. – По будним, а? Воздерживаетесь, значит, ради более серьезных занятий?

– Понимаете ли… – робко начал было я.

– Понимаю, понимаю, – перебил меня взявший хороший разгон Пожижеев. – Не позволяют насущные проблемы. Кампания по озеленению, месячник по борьбе за чистоту города, декадники всеобщей вежливости и те де? Трудящиеся не простят легкомысленного отношения, не так ли?..

Я слушал, не смея бросить трубку и чувствуя, как по спине сбегают щекочущие струйки холодного пота.

Три дня я ломал голову над вопросом: где взять рассказ – веселый, новогодний, искрометный? На четвертый день сел и написал его. Я свалил в кучу Деда Мороза, елки, шампанское, «похрустывающий снег» и «раскрасневшиеся с мороза лица», перемешал все это как следует и положил на стол редактору. Не знаю, как насчет искрометности, но новогодним рассказ получился.

До самого Восьмого марта меня не трогали, но потом, на планерке, кому-то пришла в голову свежая идейка: хорошо бы заполучить в женский номер юмористический рассказ. Разумеется, увязанный с восьмомартовской тематикой. Весенний, искрометный.

– Обратимся к писателям. – сказал редактор. – Есть у нас юмористы?

– Есть, а как же, – сказал я и отправился звонить Гущину и Пожижееву.

После того как я слепил юмореску в женский номер, дело пошло легче. Перед очередным праздником я звонил Гущину, выражал ему соболезнование по поводу непроходящего гриппа, потом уныло прослушивал издевательства Пожижеева и садился писать рассказ.

…В первый мой сборник вошло четыре новогодних рассказа, четыре восьмомартовских, четыре первомайских. Имелись также рассказы, написанные по случаю дней физкультурника, шахтера, геолога, строителя и рыбака. Но таких было меньше, поскольку юмор к ведомственным праздникам в редакции требовался реже.

Теперь я член Союза писателей. В газете давно не работаю, живу, как говорится, на доходы от своего творчества.

Перед каждым праздником мне звонит из редакции один скромный молодой человек. Молодой человек просит рассказ. Юмористический.