Не теряйте отчаянья. Новая книга. Стихи 2014–2015 гг.

В Лаосе, в стране, где не производятся
          даже пустые бутылки,
но, впрочем, прекрасно умеют народу стрелять
          между глаз и в затылки,

в Лаосе, где бродят по джунглям

          бесшумные призраки страхов,
которых здесь больше,
     чем даже оранжевых тощих монахов,
в Лаосе, где издавна в море
               особенными ночами –
за лотосом лотос пускают
               со вставленными свечами.

Их ставят во имя любимых

          мальчишки во время отлива,
а лотос продержится долго –
          с любовью все будет счастливо.
А наш лаосенок свечу лепестками
          прикрыл так особенно,
               благоговейно.

Глаза, как два зернышка влажных,

          посверкивали кофейно.
А наш лаосенок
          был хитренький, словно лисенок,
поставил наш лотос для зрителей,
               им потрясенных,
поскольку его не могли опрокинуть ни лодки
               и ни пароходы
и даже свеча не сгорала.
          Бывают же этакие парадоксы.
Не только у власти –
          я и у тебя был в опале.
Но лотос наш не утонул,
          и его лепестки не опали.
Чуть-чуть его насмерть не смяла эпохи
               колесная лопасть,
а он уцелел.
     Он такой заколдованный лотос.
А волны взметает
          война необъявленная мировая,
но только любовь это выдержит,
               уцелевая,
как лотос лаосский, несущий святую светинку,
готовый с подводными лодками хоть –
               к поединку.
Любимая, мы пережили и столько и вьюг,
               и торнадос.
А я все народы люблю –
никакая война мне не в радость.

И я никогда не бываю угрюмый спросонок,

как будто я лотос,
          который возжег лаосенок.

21 февраля 2015

За всех

Сыздетства ко мне приставали,
порой ни с того ни с сего,
и к горлу финкарь приставляли:
«А ты за кого?»
«Да ни за кого!» – и меня воротило
от мерзости стольких бессмысленных
                    драк,
поскольку ни за одногошеньки было
               базарить противно,
и я отвечал им по дерзости так,
порой вызывая, как драки, бессмысленный
               смех:
«Да ни за кого-то! За всех!»
Тогда меня били и те и другие,
порой применяя кастеты и гири,
раскачиваемые на ремешках.

И приговаривали: «Зазнавала!»

Наверно, чтоб мамка меня узнавала,
меня оставляли в сплошных синяках.
Конечно, порою давал я и сдачи,
но все-таки в этом свобода удачи,
но все-таки это мой высший успех,
хоть били – аж шла кровавая рвота,
за то, что я был не за их «кого-то»,
но все-таки только за всех.
Я враг потасовок и подтасовок,
и всех, подменяющих дружбу тусовок,
и все выяснюшки отверг.
Я в стольких людях души не чаю,
но из человечества исключаю
любителей войн, и любителей гнета,
любую банду, любое болото,
где часто дно – это самый верх.
Уж если драться – за всехное что-то
и не за кого-то –
                    за всех!

22 февраля 2015

Фестиваль ковбойской поэзии в Неваде