Небесная магистраль (СИ)

  Всё ходила, соблазняла.

  "Но я думала, ты гей" -

  Оправдалась так она

  И сильнее разозлила

  Алексея в этот миг.

  Замахнулся на неё,

  Но сдержался, не побил.

  Ведь права она была,

  На Земле он с парнем жил.

  Возбудился сильно он

  И хотел в неё войти.

  Сверху сел и попытался

  Целовать её, любить.

  "Я мала ещё совсем, -

  Стала говорить она, -

  И яичники свои

  Не успела удалить.

  На Земле теперь давно

  Запрещалось всем рожать.

  И беременеть никак

  Никому уже нельзя.

  Если кто-то допустил

  Там беременность свою,

  Проверяли, узнавали

  И насилием считали.

  Парня сразу отсылали,

  За преступника считали

  Все того, кто стал отцом,

  Там естественным путём.

  "Ты мала и так наивна, -

  Усмехнулся Алексей, -

  И подумала, что этим

  Остановишь ты меня?"

  А Роберта вырывалась,

  Всё пыталась убежать

  И кричала: "не хочу!"

  Не давала целовать.

  "Лучше ты мне не мешай, -

  Недовольно он сказал, -

  С девушкой я первый раз

  И не знаю, как начать"

  "Ты мне говорил, что любишь.

  Значит, должен отпустить" -

  Попыталась так она

  Алексея убедить.

  "Я любимой говорил,

  Оказалось, её нет.

  Ты ничтожная та тварь,

  Что за деньги продалась"

  В самом деле, ей платили:

  "Это правда, спору нет.

  Я работаю у них

  Здесь всего лишь пару лет.

  Но, клянусь, тебя не станут

  Там калечить, убивать.

  Лишь немножечко подвергнут

  Облучению и всё!"

  "Рот закрой и всё терпи.

  Лучше ноги раздвигай.

  Добровольно же решила

  Ты со мной в любовь играть".

  Очень долго он старался,

  Но войти в неё не смог.

  Всё на что-то упирался,

  А Роберта лишь кричала.

  Современники не знали

  Там про девственность совсем:

  Оперировали всех

  До начала их утех.

  "Хватит, больше не могу! -

  Он сказал и отошёл. -

  Ты зашитая, как будто.

  Ничего я не пойму!"

  "Да, я цельная ещё.

  Правду я тебе сказала,

  И пока ещё нельзя,

  Этим заниматься нам"

  Глава 32. Примирение

  "На меня теперь доложишь?" -

  Он спросил и замолчал.

  Понимал, что совершил

  Глупость лишь большую здесь.

  "Нет, конечно, никому

  Я об этом не скажу.

  Хоть и мучал ты меня,

  Не было ещё у нас.

  "Сильно я погорячился,

  Разозлила ты меня.

  Больше никогда ко мне

  Ты теперь не подойдёшь?"

  Алексей не верил ей.

  Был уверен: сдаст его,

  И придут за ним казнить,

  Если даст он ей уйти.

  "Подойду, когда пройдут

  Пару месяцев ещё.

  Может быть, решишь поверить,

  Мы хотим тебе помощь"

  "Ты об этом позабудь, -

  Он уверенно сказал, -

  Я всегда жалеть не стану,

  Изнасилую, убью"

  Так он грубо пригрозил,

  Хоть неправду говорил.

  Отпускать её не стал,

  Ноги тоже привязал.

  "Будем мы с тобою вместе

  Здесь ещё неделю жить.

  Все мои следы в тебе

  Мы должны почистить тут.

  У меня верёвок нет

  И одежды лишней тоже.

  Ты, конечно, извини,

  Будешь голенькой лежать"

  "Ты совсем с ума сошел? -

  Испугалась вдруг она.

  Он нисколько не шутил,

  Выждать время так решил.

  "Убивать тебя сейчас

  Я не стану, не хочу,

  Всё же я тебя люблю...

  Но поверить не могу!"

  "Я не стану заявлять,

  Обещала же уже!

  Почему ты мне не веришь?

  Не хочу я так лежать.

  "Тварь! Ты лживая всегда! -

  Он презрительно сказал. -

  Тихо жди и не кричи,

  А не то и рот заткну".

  Переменчивым он стал:

  Злился, то жалел её.

  Дальше он не знал, как быть,

  С ней хотел ещё пожить.

  "Виновата ты сама

  В своих бедах лишь одна.

  И с преступниками зря

  Ты работаешь всегда.

  Полежи, подумай лучше,

  Наперед как поступать.

  Может быть, пойдёт на пользу

  И одумаешься ты".

  "Я для брата лишь старалась,

  Сильно он меня просил

  Сблизиться с тобой немного

  И суметь уговорить".

  "А, по-твоему, со мной жить -

  Это сблизиться чуть-чуть?" -

  Возмутился Алексей

  Небывалой ерунде.

  "Не планировала так,

  Просто, нравилось же нам.

  Ты совсем не возражал,

  Сам меня не отпускал".

  "Но насильно не держал! -

  Сразу он напомнил ей. -

  И могла бы рассказать

  Правду сразу и не лгать".

  "Я боялась, что прогонишь.

  Мне понравилось с тобой.

  Но не знала, что захочешь

  Сделать девушкой своей"

  "Много здесь ума не надо,

  Догадаться же легко.

  Ты и я, мы лишь одни,

  Надо спариваться всем".

  Они долго говорили,

  Помирились лишь слегка.

  Было стыдно Алексею

  За побои, грубость всю.

  Вспыльчивым он оказался,

  Часто злился и прощал.

  Слишком быстро захотел

  Другом вновь Роберте стать.

  Глава 33. Страшная весть

  Не поверил-таки ей,

  Долго связанной держал.

  И, конечно, приставать

  Он нисколько уж не смел.

  Обещание сдержал,

  Он Роберту отпустил

  И вернулся жить в дома,

  Там знакомился с людьми.

  Изменились люди там,

  Странно все себя вели.

  Часто слышал тут и там

  Разные он языки.

  Алексей знал только русский,

  Мог понять их разговор.

  Он немного изучал

  Для забавы в школе сам.

  Он, конечно, не сказал

  Никому об этом там.

  Молча слушал и ходил,

  Интерес он тем ловил.

  Но однажды он услышал

  Тайну страшную для всех:

  Бомбы ядерные пять

  На Земле хотят взорвать.

  Даже дату он узнал,

  Через месяц ровно в пять.

  Кто замешан в этом деле,

  Он не смог ещё понять.

  Очень сильно испугался,

  Что поделать, он не знал.

  Но обязанным считал

  Он семью свою забрать.

  И любой ценой решил,

  Он на Землю полететь.

  И Роберту побежал

  Алексей искать везде.

  Он не смог её найти

  Ни в домах, ни на лугу.

  И в ущелье вновь зажил,

  Ждал и плакал много дней.

  Глава 34. Воссоединение с Робертой

  Через десять дней примерно

  Он Роберту повстречал.

  Подбежал, поцеловал,

  Очень долго обнимал.

  Удивился Алексей,

  Что Роберта изменилась,

  Разрешала целовать,

  Не противилась совсем.

  "Что с тобою приключилось? -

  Сразу он её спросил. -

  Долго так не приходила

  И целуешь ты меня".