Небо покоряется смелым

Вот в таком созвездии Лариса Корычева начинала свой путь в большой спорт. Он не был легким. Мне довелось присутствовать на этом ташкентском сборе как корреспонденту журнала «Крылья Родины». Помню ее хмурое, расстроенное лицо после неудачного прыжка — приземлилась далеко от зачетного круга, у арыка. Даже не заметила, что я ее фотографирую. Бросила купол на растянутое прямо на траве брезентовое полотнище — стол для укладки парашютов. Медленно сняла каску, а сама озабоченно о чем-то думает.

— Корычева, очнись, — крикнул Павел Андреевич, — подойди, полюбуйся своими художествами.

Лариса подбежала к оптической трубе, у которой стоял в грозной позе Сторчиенко, и остановилась молча.

— Это тебе не картинки рисовать, — начал он строго, — тут работать надо руками и ногами. А какие паузы между спиралями?! Ячменев за это время целый комплекс прокрутит, а ты теряешь его попусту. Вообще, зачем зря утюжить воздух, — махнул он рукой, — учись на земле, смотри, как прыгают Хмельницкая, Еремина, Ячменев. Больше пользы будет. И еще, — вспомнил он, — после задержки велено было приземляться в зачетный круг, а ты куда ушла? Иди, укладывай парашют и вон свободная «труба», — показал он рукой на оптический прибор ТЗК, — смотри и учись.

Лариса молча пошла к парашюту, на глазах — слезы. Постояла минуту-другую, затем встряхнулась, словно сбросила что-то тяжелое, и принялась за укладку.

Опытный наставник знал: отстранение от прыжков на некоторое время только на пользу. Пусть посмотрит, как прыгают другие, поучится. Но для Ларисы, как и для многих других, это было самым суровым наказанием.

— На этих первых сборах, — вспоминает Корычева, — я очень старалась обратить на себя внимание, хотелось доказать, что не только рисовать могу, но и в спорте на что-то способна. Мне казалось, что нужно как можно больше прыгать. Но Сторчиенко требовал, чтобы я больше занималась физкультурой, тренировалась на земле, набиралась сил. И он был прав, ведь до этого я серьезно не занималась спортом, правда, посещала секцию художественной гимнастики, любила ходить в стрелковый тир, но так, ради спортивного интереса. Теперь надо наверстывать упущенное — стать сильной, тренироваться, чтобы развивать быстроту реакции, ловкость. Помню, в дневнике тогда записала: «Все зависит от тебя самой — работать надо, работать, работать…»

В конце сборов проводился зачетный тур. Корычева выступила неплохо, показала мастерский норматив в прыжках с выполнением комплекса фигур в свободном падении, но в упражнении на точность приземления ее подвела нестабильность — то опускалась почти в самый центр зачетного круга, то отклонение составляло несколько десятков сантиметров.

На следующих сборах, проходивших в Киеве, наша сборная тренировалась вместе с чехословацкими спортсменами, среди которых были парашютисты с мировой известностью. Это — Гелена Томшикова, Вацлав Кумбар, Вацлав Гинек, Иво Скотак. Несколько месяцев спустя они стали победителями на чемпионате мира в Югославии. Учеба у таких мастеров несомненно оставила след в душе Ларисы. Она сама стала прыгать стабильнее, появилась уверенность, что вполне способна выполнить нормативы мастера спорта.

В тот год Корычева поехала на зональные соревнования с твердым намерением — покорить мастерский норматив. Первым разыгрывалось упражнение — прыжки с высоты двух тысяч метров с задержкой раскрытия парашюта тридцать секунд и выполнением комплекса акробатических фигур в свободном падении. Лариса отработала его успешно, вновь покорив норматив мастера спорта по этому виду прыжков.

— А в прыжках на точность приземления, — рассказывала она, — не хватило опыта. Вышла на последнюю прямую, а мысли не дают покоя: чувствую недоход по цели, думаю — «не мастер», замечаю небольшой переход, думаю — «мастер». На самой работе — как лучше зайти и обработать мишень — не могла сосредоточиться, собраться, не могла сконцентрировать внимание только на главном. «Мастер», «не мастер» — а в итоге девять метров от центра зачетного круга. Правда, тогда я завоевала право поехать в Омск и участвовать в чемпионате России, но и там не смогла справиться с собой. Выступила плохо.

Корычева очень переживала свою неудачу. На обратном пути почти всю дорогу думала, анализировала. Многое поняла. В трудную минуту ей на помощь всегда приходил командир звена Варлен Панов, мастер спорта, рекордсмен мира, опытный наставник. Он привлекал спортсменов душевной чуткостью, умением найти подход к каждому, успокоить, подбодрить.

— Сама виновата, — сказал он после возвращения, — перестаралась, перегорела. На соревнованиях нужно делать то, чему ты научена, через себя не перепрыгнешь. Ты устала, отдохни немного, и за работу. Ты можешь прыгать хорошо, но надо тренироваться. Приходи, подумаем, составим план занятий…

И снова Лариса записала в дневнике: работать, работать, работать, и подчеркнула два раза.