Недолюбленные дети. Записки психолога

Мы шли в класс, держась за руки, и я боялась его упустить – шустрый. Интересная деталь: сколько я ни ходила по этому длинному коридору, кабинет социального педагога всегда был закрыт, а сейчас, как только мы поравнялись с ним, дверь сама открылась. Оказалось, замок плохо работает, и, чтобы дверь не открывалась, хозяйка запиралась изнутри. Передав героя в руки воспитателя, я вернулась в открывшийся для меня кабинет с историями всех детей и узнала: его мама уже третий год находится в заключении, она ничего не знает о сыне и ищет его. Несколько дней назад пришло письмо из тюрьмы с просьбой посодействовать в поиске мальчика. А его письмо готово! Все случилось в течение часа! Как и в какую сторону все повернется, мы не можем знать, но путь начинается с нашего первого шага сегодня.

Завтра будет один из главных дней в жизни моего маленького друга – он сам лично поедет отправлять письмо своей «самой красивой и прекрасной маме на свете».

Приклеит марку и бросит в почтовый ящик первое в своей жизни письмо. Он никогда не видел почтового ящика. Он не знает, что конверт облизывают языком, чтобы края конверта склеились, спрятав послание. Никто и никогда не поднимал его на высоту почтового ящика. Это будет его первый взрослый самостоятельный поступок.

P.S. Уже несколько месяцев живет переписка сына и «самой прекрасной мамы». Каждое письмо мой друг обцеловывает и просит перечитать по нескольку раз (сам он читать так и не научился). Он прижимает конверт к груди, закрывает глазки и улыбается, как будто мысленно воссоединяется с мамой. Они встречаются в этот момент. Он прячет дорогие письма в моем кабинете, чтобы дети не забрали, не порвали, не выбросили, чтобы не потерять. Берет одно письмо, меняет на другое, снова прячет. И жутко гордится. И ждет, и предчувствует.

– Сегодня мама пришлет мне письмо?

– Не знаю.

А вскоре секретарь сообщает, что для Антонова есть письмо.

У взрослых по-прежнему не хватает на мальчика сил, терпения, времени. Иногда он грозит: «Вот придет моя мама и всем вам даст за меня!». Мама пока не все знает о сыне. Есть надежда, что ее любовь поможет нам вместе пережить и перерасти некоторые трудности.

Больше всего моего друга беспокоят три вещи.

– Когда мама меня заберет?

– У меня проблемы в учебе. Бедная Нина Геннадиевна учит-учит меня, бьется-бьется со мной, а я никак не могу научиться хорошо учиться… Что мне делать?

– Напишите маме, чтоб она прислала свои фотографии… я не помню ее… вдруг она придет, а я не узнаю ее… Как я ее узнаю? Напишите так: «Мама! Пришли мне, пожалуйста, в следующем письме свои фотографии. Целую, твой сын».

2. Лешка

Когда я шла работать в интернат, знакомые говорили, чтобы не вздумала усыновить какого-нибудь ребенка.

Раньше меня посещала такая мысль, но, когда я вошла в жизнь этого учреждения, точно поняла, что не смогу усыновить или удочерить ребенка. Не потому, что испугалась или дети такие сложные, или мое сердце стало жестче, – нет. Просто я осознала, что могу стать для этих детей другом, помощником, близким человеком, но не мамой.

И тем не менее есть мальчишка, для которого особенно хотелось бы найти семью. Спасение для него мне видится только в этом. Он будоражит мое сердце. Цельность его развивающейся личности пока сохраняется под натиском жизненных обстоятельств, и это дает надежду на возможность сберечь детскую душу. Чистую и ищущую любви.

Я вижу его почти каждый день и каждый раз думаю: «Какой ребенок, какая светлая, незамаранная душа!». В нем нет злости, нет корысти. Он еще не научился врать и оговаривать друзей. Он не грубит, не курит, не ворует. Он старается учиться, и ему это нравится, что редкость. Он помогает взрослым, на него можно положиться, ему можно доверять. Он чистый сосуд, и, если сейчас начать наполнять его благодарностью, заботой, он еще может стать счастливым и достойным человеком. Он очаровывает своей непосредственностью, открытостью, честностью и живостью. А кроме того, он очень симпатичный. Светлые волосы, огромные голубые глаза, милая улыбка, правильные черты лица. Он весь дышит радостью, от него исходят тишина и покой, рядом с ним хочется улыбаться и говорить о жизни что-то хорошее. Рядом с ним хочется быть.

Я вижу не внешнюю симпатичность, я чувствую его открытое сердце, неозлобленное, доброе.

«Какой Лешка красивый!» – говорю я себе, встречая его. Стало привычным видеть его красоту.

Как-то он оказался в моем кабинете – пытался разобраться с конструктором.

– Инна Сергеевна! Можете мне помочь?

– Конечно.

Детали не соединялись, и он пришел за помощью. В глазах горел интерес, он очень старался, был такой милый в этот момент, что слова сами вылетели:

– Лешка! Ты такой красивый мальчик!

…Он буквально остолбенел. Молча смотрел на меня огромными, удивленными глазами. Я даже испугалась. Он онемел, а я не могла понять, что с ним, что я не так сказала, сделала? Он спросил меня:

– Правда?

Тут остолбенела и потеряла дар речи я.

– Конечно правда! Разве тебе этого никто не говорил?!

– Нет. Никто. Никогда.