Читаем Неистовые ревнители. Из истории литературной борьбы 20-х годов полностью

Белинский был иного мнения об искусстве: «Говорят: для науки нужен ум и рассудок, для творчества – фантазия, и думают, что этим порешили дело начисто, так что хоть сдавай его в архив. А для искусства не нужно ума и рассудка? А ученый может обойтись без фантазии? Неправда!.. В творениях Шекспира не знаешь, чему больше дивиться – богатству ли творческой фантазии или богатству всеобъемлющего ума»[257].

Заблуждения Либединского объясняются прежде всего недостатком знаний, как правильно отметил Фадеев, а упорство в отстаивании ошибочных положений – групповой борьбой, на что также правильно указал Фадеев, но указал, к сожалению, очень поздно. В конце же 20-х годов и сам он, и все товарищи Либединского из напостовской школы ринулись защищать теорию «непосредственных впечатлений». При этом они громили Воронского, о чем упоминалось выше, как раз за те самые ошибки, которые допустил и Либединский. Такова логика групповой борьбы. На самом деле, Авербах в статье «Долой Плеханова (куда растет школа Воронского)» гневно вопрошает: «Кому нужно противопоставление ума и чувства в эстетическом восприятии искусства? Только тем, кто хочет привести нас к выводу о необходимости борьбы с публицистикой в образах… Агитационное произведение, написанное подлинным гражданским пафосом, возбуждающее людей и направляющее их по вполне определенному пути, вычеркивается из искусства, ибо оно явно не вызывает тех эстетических эмоций, о которых пишет Воронский»[258]. И, как всегда у Авербаха, грозный прич??? говорит в конце статьи: «Назад к Канту! Назад к Скабичевскому! Назад к Сологубу! На учебу к Бергсону! – так идут они под знаменем идеалистической реакции»[259]. И, как всегда, Авербах перехлестывает, потому что Воронский в той самой статье, которую критикует Авербах, не отвергает агитационное искусство. «Прежде всего, – говорит Воронский, – значительная, может быть, преобладающая часть современных художников занята агитацией и пропагандой новых идей. Это вполне естественно и необходимо, но все же агитационное искусство больше хочет, чем видит»[260]. Следовательно, при всем своем преклонении перед истинным искусством Воронский признает существование агитационного искусства не только естественным, но и необходимым явлением. В то же время глава напостовской школы не замечает, когда Либединский вообще выключает из сферы искусства публицистику. За что же тогда ратует Авербах?

Критикуя Воронского за то, что у него будто бы «непосредственные впечатления» трактуются как вечно данные, неизменные, Л. Авербах, поучая, изрекает: «…следует говорить об исторически меняющихся классово различных непосредственных восприятиях жизни – восприятиях, преодолевающих вульгарные житейские представления и максимально приближающихся к познанию действительной сущности явлений»[261]. Как видим, Авербах не только признает «непосредственные восприятия жизни», но приписывает им силу всего человеческого сознания, в том числе и свойства абстрактного мышления. По Авербаху, «непосредственные восприятия жизни», преодолевая вульгарные представления, максимально приближаются к «познанию действительной сущности явлений». Но это и есть чистейшее бергсонианство, хотя Авербах оказался в нем по невежеству.

Преподнеся Воронскому урок классовости, Авербах указал на то, что «непосредственные восприятия жизни» всегда классово различны. И это, в общем, правильно. Но этим определением он поставил себя в затруднительное положение: из его фразы вытекает мысль, что «непосредственные восприятия» любого класса максимально приближаются «к познанию действительной сущности явлений», тогда как сам Авербах допускает такое познание лишь у одного класса – у пролетариата.

Оригинально защищал Либединского Фадеев. В своей статье «Против верхоглядства (Ответ т. Семенову)» он попытался раскрыть суть теории «непосредственных впечатлений» и доказать ее состоятельность. М. Семенов (псевдоним полемиста, настоящего имени которого установить не удалось. А. Фадеев предполагал, что это был А. Зонин) наряду с наивными и общеизвестными поучениями о «классовом характере искусства» указал на действительные ошибки Либединского, допущенные им в докладе «Художественная платформа ВАПП». Фадеев «разъясняет», «растолковывает» положения Либединского. Однако, по существу, он исправляет эти ошибочные положения, исправляет настолько основательно, что от теории «непосредственных впечатлений действительности» Либединского ничего не остается, кроме терминологической шелухи.

«На каких особенностях, составляющих основу художественного творчества, сосредоточил свое внимание т. Либединский?» – спрашивает Фадеев. И дальше начинаются его «элементарные пояснения».

Перейти на страницу:

Похожие книги

12 Жизнеописаний
12 Жизнеописаний

Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев ваятелей и зодчих. Редакция и вступительная статья А. Дживелегова, А. Эфроса Книга, с которой начинаются изучение истории искусства и художественная критика, написана итальянским живописцем и архитектором XVI века Джорджо Вазари (1511-1574). По содержанию и по форме она давно стала классической. В настоящее издание вошли 12 биографий, посвященные корифеям итальянского искусства. Джотто, Боттичелли, Леонардо да Винчи, Рафаэль, Тициан, Микеланджело – вот некоторые из художников, чье творчество привлекло внимание писателя. Первое издание на русском языке (М; Л.: Academia) вышло в 1933 году. Для специалистов и всех, кто интересуется историей искусства.  

Джорджо Вазари

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Искусствоведение / Культурология / Европейская старинная литература / Образование и наука / Документальное / Древние книги
16 эссе об истории искусства
16 эссе об истории искусства

Эта книга – введение в историческое исследование искусства. Она построена по крупным проблематизированным темам, а не по традиционным хронологическому и географическому принципам. Все темы связаны с развитием искусства на разных этапах истории человечества и на разных континентах. В книге представлены различные ракурсы, под которыми можно и нужно рассматривать, описывать и анализировать конкретные предметы искусства и культуры, показано, какие вопросы задавать, где и как искать ответы. Исследуемые темы проиллюстрированы многочисленными произведениями искусства Востока и Запада, от древности до наших дней. Это картины, гравюры, скульптуры, архитектурные сооружения знаменитых мастеров – Леонардо, Рубенса, Борромини, Ван Гога, Родена, Пикассо, Поллока, Габо. Но рассматриваются и памятники мало изученные и не знакомые широкому читателю. Все они анализируются с применением современных методов наук об искусстве и культуре.Издание адресовано исследователям всех гуманитарных специальностей и обучающимся по этим направлениям; оно будет интересно и широкому кругу читателей.В формате PDF A4 сохранён издательский макет.

Олег Сергеевич Воскобойников

Культурология
Философия символических форм. Том 1. Язык
Философия символических форм. Том 1. Язык

Э. Кассирер (1874–1945) — немецкий философ — неокантианец. Его главным трудом стала «Философия символических форм» (1923–1929). Это выдающееся философское произведение представляет собой ряд взаимосвязанных исторических и систематических исследований, посвященных языку, мифу, религии и научному познанию, которые продолжают и развивают основные идеи предшествующих работ Кассирера. Общим понятием для него становится уже не «познание», а «дух», отождествляемый с «духовной культурой» и «культурой» в целом в противоположность «природе». Средство, с помощью которого происходит всякое оформление духа, Кассирер находит в знаке, символе, или «символической форме». В «символической функции», полагает Кассирер, открывается сама сущность человеческого сознания — его способность существовать через синтез противоположностей.Смысл исторического процесса Кассирер видит в «самоосвобождении человека», задачу же философии культуры — в выявлении инвариантных структур, остающихся неизменными в ходе исторического развития.

Эрнст Кассирер

Культурология / Философия / Образование и наука