Неизвестная. Книга первая

А родились вы пуповиной обмотанный, синюшный и бездыханный, но совершенно случайно повитуха оказалась опытной, и вы ожили… И это только начало пути… Сколько раз потом вы оказывались на грани «или- или», но по счастливой случайности все же дожили до нашего с вами разговора…

Может, все не просто так? Может, все неслучайно?

Как бы там ни было, но команда Варченко собиралась. Теперь, через годы, зная, к чему все приведет, легко говорить о случайностях и закономерностях, а тогда… тогда они еще не знали, какую кашу заварили и как ее расхлебывать придется…

О! Я смотрю вам интересно… Что же… Это еще не конец истории. Можно сказать, и не середина даже…

глава 9

В самом начале апреля двадцать первого года два вагона, первый для проживания — оборудованная теплушка, а второй — грузовой, с запасами, пожитками и приборами, были прицеплены к товарному составу Р104/1, который отправлялся из Петрограда в Мурманск.

Яша Блюмкин как бы случайно оказался в Петрограде и как бы по делу зашел на сортировочный перрон, с которого отправлялась экспедиция. Прошлую ночь он провел с Марковой, и казалось, что товарищ Блюмкин пришел проводить свою подругу в далекое путешествие, однако он почему- то встал возле бытовки обходчиков, в отдалении от грузивших в теплушку пожитки членов экспедиции. В тень встал, чтобы случайно на глаза не попасться. И оттуда наблюдал… Нет, не за Марковой, за Струтинской… Все глаза проглядел.

«Клеопатра… Истинная Клеопатра…» — прошептал он, глядя как Струтинская, взвалив на себя тяжеленный тюк, с трудом тащит его к вагону.

— Юля, бросьте немедленно, — заругался на нее Кондиайн. — Александр Васильевич, вы только поглядите на нее!

— Тамиил, — спокойно сказал Барченко. — Вместо того, чтобы советовать всякие глупости, лучше бы помог.

— Ох, — ойкнул Кондиайн и схватил тюк.

— И давайте его сюда, — Александр Васильевич принимал вещи, стоя в широких дверях теплушки. — Да осторожней там! В тряпках бутыль аммиака завернута. Разобьете, так мы тут задохнемся все к чертовой бабушке.

— А ты говоришь — брось! — пронес Кузминкин мимо растерявшегося астрофизика ящик с тушенкой. — Александр Васильевич, вы его во-о-он в тот уголок присуньте, — чекист тяжело поставил ящик на пол теплушки. — Только волоком его, заразу, а то надорветесь.

Кондиайн осторожно положил тюк рядом с тушенкой.

— Вот, — сказал он. — Ничего с вашим аммиаком не случилось.

— Я тоже нашатыря взяла, — сказала Маркова и подала наверх саквояж.

— Давайте, Лидочка, — из вагона показалась Наташа и взяла из рук Марковой ее ношу.

— Александр Васильевич, — Кондиайн позвал Варченко.

— Что случилось, Тамиил?

— Можно вас на секундочку.

— Хорошо. Сейчас.

Варченко спрыгнул на перрон.

— Если можно, тет-а-тет, — кивнул Кондиайн в сторону.

— Э, нет, — сказала Маркова. — Что за секреты?

— Да никаких секретов, собственно, — зарделся Кондиайн.

— Идем, только быстрее, — сказал Варченко.

Они отошли на пару шагов от вагона и остановились.

— Что? — спросил Александр Васильевич. — Снова какая-то безумная идея?

— Ну можно сказать и так, — Тамиил снял с головы шапку, вытер лоб носовым платком и вновь водрузил шапку на голову.

Он почему-то сильно нервничал и хотя пытался это скрыть, легкая дрожь пальцев выдавала его.

— Ну и?

— Александр Васильевич, — сказал Тамиил серьезно. — Официально я оформлен от Главнауки…

— Ты же знаешь, что это формальность…

— Да. Понимаю… Я там справлялся и мне разрешили… Но вы, как начальник экспедиции… вот, — и протянул Варченко листок.

Александр Васильевич взял листок, развернул и быстро пробежал глазами по тексту.

— Ничего не понимаю, — Варченко вернул листок, снял очки и с прищуром посмотрел на Тамиила. — Какая жена? Что это значит?

— Я не говорил… Думал, что это не так уж и важно… Но потом…

— Что ты мямлишь? — Варченко снова водрузил очки на привычное место. — Если нетрудно, постарайся объясниться членораздельно.

— Хорошо, — сказал Кондиайн, взглянув на товарищей по экспедиции, которые продолжали загружать вагон, и выпалил:

— Я влюблен, Александр Васильевич. Серьезно влюблен.

— Так это же замечательно, — улыбнулся Варченко. — Поздравляю.

— Я думал, что экспедиция, мои наблюдения… Пара лет — не такой уж и большой срок. Но на днях я вдруг ощутил, что это целых семьсот тридцать дней… Семнадцать тысяч пятьсот двадцать часов… Семнадцать тысяч… и… — Тамиил опустил глаза. — Мы вчера расписались… Александр Васильевич, я теперь женатый человек и, согласно правилам Главнауки, имею право взять жену с собой в экспедицию…

— Главное, вовремя, — хмыкнул Кузминкин.

Кондиайн подняв глаза, увидел, что все члены команды прекратили погрузку и уставились на него. От этого ему стало еще более неловко.

— Прекратите, товарищ Кузминкин, — строго взглянул Варченко на чекиста.

— Поздравляю, Тамиил! — Наташа спрыгнула с подножки вагона и обняла Кондиайна.

— От души поздравляю, — улыбнулся Варченко. — Если Главнаука разрешила, то чего же ты от меня…

— Но начальник экспедиции…

— Да как я могу возражать? — пожал плечами естествоиспытатель.

— Спасибо, — расплылся в улыбке Кондиайн.

— И где она? — спросил Кузминкин.