Нэко-кафе. Правила жизни кошек

От этого решения ей отчасти полегчало, недовольство начало спадать и в конце концов перестало быть нестерпимым. Когда самообладание готово было ей изменить, она смотрела на буддийский лик Сорта, сидевшего на скамейке, и про себя повторяла: «Спокойствие прежде всего».

До закрытия оставалось минут десять, как вдруг зазвонил телефон. Это было необычно: им никто не звонил так поздно.

Юми ответила, а затем поманила Нагоре, которая в другом конце зала раскладывала на столах салфетки:

– Это тебя!

Нагоре подошла к стойке, сгорая от любопытства: она не представляла, кто это может быть. Однако мигом узнала голос в трубке.

– Марк?

– Да… Ты еще на работе?

– Конечно. Ты забронировал столик на сегодня, но так и не пришел. Все в порядке?

– Мне нужно с тобой поговорить, Нагоре. Мы можем встретиться?

– Э-э-э… – все больше удивлялась она. – Завтра?

– Может, лучше сегодня вечером?

Нагоре решила, что у него действительно что-то стряслось.

– Что случилось, Марк?

– Я все объясню при встрече. Давай через полчаса в «Ла фурми»? Это недалеко от «Нэко-кафе», и после закрытия ты доберешься за десять минут.

– Договорились.

Нагоре вздохнула, пытаясь за пару секунд обрести спокойствие кошек, которые умеют справиться с любыми трудностями с помощью хорошей сиесты.

15. Тайна Марка

Бар оказался калифорнийский, несмотря на французское название[12]. Марк ждал ее за бутылкой пива «Punk IPA». На нем был черный костюм и белая рубашка. Он предложил Нагоре кресло, убрав с него темно-синий галстук.

– Почему в костюме? – спросила она, дважды чмокнув его в щеку. – Ты что, с похорон?

– Что-то вроде того, но, к счастью, нет… Я адвокат, и у меня только что был изнурительный суд, который длился намного дольше, чем я рассчитывал.

– Суд?

– Да, я часто на них бываю. Я работаю в частной компании, она защищает права арендаторов, которые вот-вот лишатся своих квартир из-за джентрификации.

Впервые Нагоре услышала это слово в Лондоне, когда из некоторых районов выселяли простых рабочих, чтобы заселить их туристами или просто более платежеспособными людьми.

– Но я звонил тебе не для того, чтобы говорить о моих судах, – поспешно добавил Марк. – Выпьешь что-нибудь?

Нагоре давно не пила алкоголь, но ее заинтересовало пиво с синей этикеткой и звучным названием.

– То же, что и ты.

Марк сделал знак, и официант, похожий на Фредди Меркьюри, поднял большой палец в знак того, что понял. Прежде чем холодное пиво оказалось на столе, адвокат решил, что пора поговорить начистоту.

– Это я оставил у вас черного кота.

Нагоре потеряла дар речи. Подошел официант, принес ей «Punk IPA». Такого горького пива она никогда не пробовала.

– Кот в уборной, да? – продолжил Марк. – Это моих рук дело. Это я его там оставил.

– Видишь ли… – Она умолкла, подбирая слова. – Оставить кота в туалете – не лучший способ отдать его на пристройство. Но мы им уже занимаемся.

– Я это понимаю и благодарен вам. Для меня этот кот очень важен.

– Тогда зачем ты его нам подбросил? – спросила Нагоре, пытаясь скрыть гнев. – С тобой его ждала лучшая жизнь.

– Я не могу оставить его у себя. Мой договор аренды запрещает держать животных. Я могу потерять квартиру. Это старая квартира, там жила еще моя мать. С зарплатой юриста в частной организации сложно позволить себе покупку квартиры в Барселоне. – И, сменив тон, встревоженно добавил: – Как думаешь, кто-нибудь возьмет Сорта?

Нагоре не сдержалась:

– Почему тебя это волнует? Ты его бросил!

– Он мне дорог… И не только мне.

Сделав большой глоток, Марк подался к ней и заговорил тише:

– Около двух лет назад я познакомился со стариком, который жил в скромном доме в Вальвидрере, недалеко от парка Тибидабо. Я часто ездил туда на велосипеде и однажды попал в аварию. Упал на повороте, ударился головой об острый камень и сильно поранился. У меня была дурная привычка ездить на велосипеде без телефона, поэтому я постучался в первый попавшийся дом.

Второй глоток пива показался Нагоре не таким горьким. Ее захватила история.

– Это был маленький домик с садом, похожим на джунгли, – продолжал Марк. – Его владельца звали Элиас – пожилой, очень доброжелательный человек с седой бородой и волосами. Он горбился и ходил с трудом. В молодости он работал в «скорой» и сейчас держал у себя аптечку, поэтому промыл мне царапины и дал телефон, чтобы вызвать врача. С тех пор я не только всегда носил телефон с собой, но и навещал Элиаса каждое воскресенье, чтобы узнать, как дела.

– Наверное, для него это была большая радость, – растроганно заметила Нагоре.

– И для меня. Я очень к нему привязался… и он, должно быть, ко мне тоже. По-моему, я был единственным человеком, с которым он общался – по крайней мере, регулярно. У него были горы книг, и он часто повторял, что его друзья – так Элиас называл свои книги – да тихий, добродушный кот – это все, что позволяет ему не чувствовать себя одиноким.

– Тихий кот – это Сорт? – спросила Нагоре, хотя уже все поняла.