Читаем Немецкий с улыбкой. Г. Хольц-Баумерт. Истории одного неудачника полностью

Im Keller suchte ich nach einem alten Regenschirm (в подвале я поискал старый зонтик; der Regenschirm; der Regen – дождь; der Schirm – зонт, ширма, купол; der Keller), den wir mal gehabt hatten (который когда-то у нас был). Die Rippen waren f"ur Katapulte sehr gut geeignet (спицы как раз хорошо годились для рогатки; die Rippe – ребро). Ich fand aber den Schirm nicht mehr (но я не смог найти этот зонтик; finden). Da gelang es mir (тогда мне удалось; gelingen), einen Jungen aus der Parallelklasse zu einem Tausch zu "uberreden (уговорить мальчика из параллельного класса на обмен; der Junge; die Parall'elklasse; parall'el – параллельный; der Tausch; tauschen – менять). Ich gab ihm meine Schnipps und ein kaputtes Auto (я дал ему свои защелки и сломанный автомобиль; geben; das Auto) und bekam sein Katapult (и получил /взамен/ его рогатку; bekommen). Es war ein sehr sch"ones aus Regenschirmrippen (это была очень красивая /рогатка, сделанная/ из спиц от зонтика). Zu Hause probierte ich gleich an der T"ur (дома я сразу же на двери попробовал; die T"ur), ob es genau schoss (метко ли она стреляет; schiessen). Mama unterbrach meine "Ubungen (мама прервала мои упражнения; unterbrechen; die "Ubung; "uben – упражняться, тренироваться). Sie zeigte mir ein paar abgeplatzte Farbreste (она показала мне несколько отслоившихся кусочков краски; die Farbe – краска; der Rest – остаток; abplatzen – откалываться, отслаиваться; platzen – лопаться), und ich musste das Feld r"aumen (и мне пришлось убраться восвояси; das Feld – поле; das Feld r"aumen – отступить, оставить свои позиции: «очиститьполе»).

Es war klar, auch ich musste ein solches Katapult haben, und es musste aus Metall sein.

Im Keller suchte ich nach einem alten Regenschirm, den wir mal gehabt hatten. Die Rippen waren f"ur Katapulte sehr gut geeignet. Ich fand aber den Schirm nicht mehr. Da gelang es mir, einen Jungen aus der Parallelklasse zu einem Tausch zu "uberreden. Ich gab ihm meine Schnipps und ein kaputtes Auto und bekam sein Katapult. Es war ein sehr sch"ones aus Regenschirmrippen. Zu Hause probierte ich gleich an der T"ur, ob es genau schoss. Mama unterbrach meine "Ubungen. Sie zeigte mir ein paar abgeplatzte Farbreste, und ich musste das Feld r"aumen.

Sp"ater wurde ich ein ganz ber"uhmter Katapultsch"utze (позже я стал знаменитым стрелком из рогатки). Aber nach zwei Wochen hatte ich keine Lust mehr (но через две недели у меня уже больше не было желания; die Woche; die Lust), immerzu Katapult zu schiessen (постоянно стрелять из рогатки). Ich wollte lieber jonglieren lernen (мне больше хотелось научиться жонглировать). Im Zirkus hatte ich n"amlich einen chinesischen Jongleur gesehen (в цирке я ведь видел китайского жонглера; der Zirkus).

Ich nahm mir vor, auch Artist zu werden (я решил для себя, тоже стать артистом; sich etwas vornehmen; der Art'ist) und begann mit alten Tennisb"allen zu "uben (и начал тренироваться со старыми теннисными мячами; beginnen; der Tennisball; das Tennis – теннис). Zwar hatte der Jongleur mit Leichtigkeit sechs B"alle durch die Luft gewirbelt (правда, жонглер с ловкостью крутил в воздухе шесть мячей; die Leichtigkeit; leicht – легко), ich wollte aber vorsichtshalber erst mit dreien beginnen (но я хотел из предосторожности начать с трех; die Vorsicht – осторожность, предусмотрительность).

Перейти на страницу:

Похожие книги

И время и место: Историко-филологический сборник к шестидесятилетию Александра Львовича Осповата
И время и место: Историко-филологический сборник к шестидесятилетию Александра Львовича Осповата

Историко-филологический сборник «И время и место» выходит в свет к шестидесятилетию профессора Калифорнийского университета (Лос-Анджелес) Александра Львовича Осповата. Статьи друзей, коллег и учеников юбиляра посвящены научным сюжетам, вдохновенно и конструктивно разрабатываемым А.Л. Осповатом, – взаимодействию и взаимовлиянию литературы и различных «ближайших рядов» (идеология, политика, бытовое поведение, визуальные искусства, музыка и др.), диалогу национальных культур, творческой истории литературных памятников, интертекстуальным связям. В аналитических и комментаторских работах исследуются прежде ускользавшие от внимания либо вызывающие споры эпизоды истории русской культуры трех столетий. Наряду с сочинениями классиков (от Феофана Прокоповича и Сумарокова до Булгакова и Пастернака) рассматриваются тексты заведомо безвестных «авторов» (письма к монарху, городской песенный фольклор). В ряде работ речь идет о неизменных героях-спутниках юбиляра – Пушкине, Бестужеве (Марлинском), Чаадаеве, Тютчеве, Аполлоне Григорьеве. Книгу завершают материалы к библиографии А.Л. Осповата, позволяющие оценить масштаб его научной работы.

Сборник статей

Культурология / История / Языкознание / Образование и наука
Япония: язык и культура
Япония: язык и культура

Первостепенным компонентом культуры каждого народа является языковая культура, в которую входят использование языка в тех или иных сферах жизни теми или иными людьми, особенности воззрений на язык, языковые картины мира и др. В книге рассмотрены различные аспекты языковой культуры Японии последних десятилетий. Дается также критический анализ японских работ по соответствующей тематике. Особо рассмотрены, в частности, проблемы роли английского языка в Японии и заимствований из этого языка, форм вежливости, особенностей женской речи в Японии, иероглифов и других видов японской письменности. Книга продолжает серию исследований В. М. Алпатова, начатую монографией «Япония: язык и общество» (1988), но в ней отражены изменения недавнего времени, например, связанные с компьютеризацией.Электронная версия данного издания является собственностью издательства, и ее распространение без согласия издательства запрещается.

Владимир Михайлович Алпатов , Владмир Михайлович Алпатов

Культурология / Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука
История русской литературы второй половины XX века. Том II. 1953–1993. В авторской редакции
История русской литературы второй половины XX века. Том II. 1953–1993. В авторской редакции

Во второй половине ХХ века русская литература шла своим драматическим путём, преодолевая жесткий идеологический контроль цензуры и партийных структур. В 1953 году писательские организации начали подготовку ко II съезду Союза писателей СССР, в газетах и журналах публиковались установочные статьи о социалистическом реализме, о положительном герое, о роли писателей в строительстве нового процветающего общества. Накануне съезда М. Шолохов представил 126 страниц романа «Поднятая целина» Д. Шепилову, который счёл, что «главы густо насыщены натуралистическими сценами и даже явно эротическими моментами», и сообщил об этом Хрущёву. Отправив главы на доработку, два партийных чиновника по-своему решили творческий вопрос. II съезд советских писателей (1954) проходил под строгим контролем сотрудников ЦК КПСС, лишь однажды прозвучала яркая речь М.А. Шолохова. По указанию высших ревнителей чистоты идеологии с критикой М. Шолохова выступил Ф. Гладков, вслед за ним – прозападные либералы. В тот период бушевала полемика вокруг романов В. Гроссмана «Жизнь и судьба», Б. Пастернака «Доктор Живаго», В. Дудинцева «Не хлебом единым», произведений А. Солженицына, развернулись дискуссии между журналами «Новый мир» и «Октябрь», а затем между журналами «Молодая гвардия» и «Новый мир». Итогом стала добровольная отставка Л. Соболева, председателя Союза писателей России, написавшего в президиум ЦК КПСС о том, что он не в силах победить антирусскую группу писателей: «Эта возня живо напоминает давние рапповские времена, когда искусство «организовать собрание», «подготовить выборы», «провести резолюцию» было доведено до совершенства, включительно до тщательного распределения ролей: кому, когда, где и о чём именно говорить. Противопоставить современным мастерам закулисной борьбы мы ничего не можем. У нас нет ни опыта, ни испытанных ораторов, и войско наше рассеяно по всему простору России, его не соберешь ни в Переделкине, ни в Малеевке для разработки «сценария» съезда, плановой таблицы и раздачи заданий» (Источник. 1998. № 3. С. 104). А со страниц журналов и книг к читателям приходили прекрасные произведения русских писателей, таких как Михаил Шолохов, Анна Ахматова, Борис Пастернак (сборники стихов), Александр Твардовский, Евгений Носов, Константин Воробьёв, Василий Белов, Виктор Астафьев, Аркадий Савеличев, Владимир Личутин, Николай Рубцов, Николай Тряпкин, Владимир Соколов, Юрий Кузнецов…Издание включает обзоры литературы нескольких десятилетий, литературные портреты.

Виктор Васильевич Петелин

Культурология / История / Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука