Читаем Немецкий с улыбкой. Г. Хольц-Баумерт. Истории одного неудачника полностью

«Ick h"aw min Jack verg"aten!», sagte der B"urgermeister, und er zog sich den Helm, der ihm auf die Nase gefallen war, zurecht. «Ach, schietegal», sagte er dann, «f"uhr los, Jahn, de Wald brennt.»

Dann rief ich «Halt!» Die Pferde wurden wieder zum Stehen gebracht, wir sausten noch einmal durcheinander, und dem B"urgermeister fiel wieder der Helm auf die Nase.

«Wat is nu (что теперь; was ist nun)?», riefen die freiwilligen Feuerwehrleute (закричали добровольные пожарники; rufen).

Ich sagte: «Wir k"onnen hier den Weg abschneiden (мы можем здесь срезать путь; schneiden – резать), wenn wir "uber die Weide fahren (если поедем по пастбищу).»

Die Feuerwehrleute sahen mich ganz komisch an (пожарные посмотрели на меня как-то странно).

Der B"urgermeister rieb sich die Nase und brummte (бургомистр потер себе нос и пробурчал; reiben): «Wir k"onnen doch mit dem Wagen nicht "uber Zaun und Koppel fahren (мы ведь не можем на повозке проехать через забор и огороженный выгон; der Zaun; die Koppel), D"oskopp (болван).»

«Wat is nu?», riefen die freiwilligen Feuerwehrleute.

Ich sagte: «Wir k"onnen hier den Weg abschneiden, wenn wir "uber die Weide fahren.»

Die Feuerwehrleute sahen mich ganz komisch an.

Der B"urgermeister rieb sich die Nase und brummte: «Wir k"onnen doch mit dem Wagen nicht "uber Zaun und Koppel fahren, D"oskopp.»

Weiter ging es (поехали дальше).

Wir rasten durch den Wald (мы неслись по лесу; rasen – буйствовать, бушевать; /разг./ мчаться, нестись). Da sah ich etwas Buntes auf dem Weg liegen (тут я увидел, что на дороге лежит что-то пестрое; sehen; der Weg). Ich erkannte es zuerst nicht (сперва я это не узнал; erkennen). Als ich es erkannte, war es zu sp"at (когда я узнал, было уже слишком поздно). Onkel Theos Emaillekanne und der Korb zerkrachten unter den R"adern (эмалированный кофейник дяди Тео и корзина затрещали под колесами; das Rad).

«Anhalten (остановитесь)!», rief ich (крикнул я).

Der Kutscher riss an den Z"ugeln (кучер рванул за поводья; reissen), alle fielen durcheinander (все упали; fallen), und der B"urgermeister schrie laut «au» (и бургомистр громко вскрикнул «ай»; schreien), als ihm der Helm auf die Nase rutschte (когда шлем соскользнул ему на нос).

«Zum Deibel ok, wat is los (черт побери, что стряслось; zum Teufel auch, was ist los)!»

Weiter ging es.

Wir rasten durch den Wald. Da sah ich etwas Buntes auf dem Weg liegen. Ich erkannte es zuerst nicht. Als ich es erkannte, war es zu sp"at. Onkel Theos Emaillekanne und der Korb zerkrachten unter den R"adern.

«Anhalten!», rief ich.

Der Kutscher riss an den Z"ugeln, alle fielen durcheinander, und der B"urgermeister schrie laut «au», als ihm der Helm auf die Nase rutschte.

«Zum Deibel ok, wat is los!»

«Onkel Theos Essen ist hin (еда для дяди Тео пропала; hin – туда; ist hin – прошло, миновало; пропало)», sagte ich. Ich sprang ab und lief zur"uck (я спрыгнул и побежал обратно; abspringen; zur"ucklaufen). Die Kanne war platt wie eine Briefmarke (кофейник стал плоским, как почтовая марка;die Briefmarke; der Brief – письмо), und die sch"one Erbssuppe sickerte im Sand (и прекрасный гороховый суп просочился/вылился в песок; die Erbse – горох; der Sand). Ich heulte bald vor Wut (я чуть не взвыл от злости; die Wut). Warum hatte ich sie bloss mitten auf dem Weg stehen lassen (и почему я оставил их стоять посреди дороги).

«Komm (поехали)», schrie die Feuerwehr (закричала пожарная команда), «das Ding ist hin (вещь пропала), wir haben keine Zeit (у нас нет времени).»

Перейти на страницу:

Похожие книги

И время и место: Историко-филологический сборник к шестидесятилетию Александра Львовича Осповата
И время и место: Историко-филологический сборник к шестидесятилетию Александра Львовича Осповата

Историко-филологический сборник «И время и место» выходит в свет к шестидесятилетию профессора Калифорнийского университета (Лос-Анджелес) Александра Львовича Осповата. Статьи друзей, коллег и учеников юбиляра посвящены научным сюжетам, вдохновенно и конструктивно разрабатываемым А.Л. Осповатом, – взаимодействию и взаимовлиянию литературы и различных «ближайших рядов» (идеология, политика, бытовое поведение, визуальные искусства, музыка и др.), диалогу национальных культур, творческой истории литературных памятников, интертекстуальным связям. В аналитических и комментаторских работах исследуются прежде ускользавшие от внимания либо вызывающие споры эпизоды истории русской культуры трех столетий. Наряду с сочинениями классиков (от Феофана Прокоповича и Сумарокова до Булгакова и Пастернака) рассматриваются тексты заведомо безвестных «авторов» (письма к монарху, городской песенный фольклор). В ряде работ речь идет о неизменных героях-спутниках юбиляра – Пушкине, Бестужеве (Марлинском), Чаадаеве, Тютчеве, Аполлоне Григорьеве. Книгу завершают материалы к библиографии А.Л. Осповата, позволяющие оценить масштаб его научной работы.

Сборник статей

Культурология / История / Языкознание / Образование и наука
Япония: язык и культура
Япония: язык и культура

Первостепенным компонентом культуры каждого народа является языковая культура, в которую входят использование языка в тех или иных сферах жизни теми или иными людьми, особенности воззрений на язык, языковые картины мира и др. В книге рассмотрены различные аспекты языковой культуры Японии последних десятилетий. Дается также критический анализ японских работ по соответствующей тематике. Особо рассмотрены, в частности, проблемы роли английского языка в Японии и заимствований из этого языка, форм вежливости, особенностей женской речи в Японии, иероглифов и других видов японской письменности. Книга продолжает серию исследований В. М. Алпатова, начатую монографией «Япония: язык и общество» (1988), но в ней отражены изменения недавнего времени, например, связанные с компьютеризацией.Электронная версия данного издания является собственностью издательства, и ее распространение без согласия издательства запрещается.

Владимир Михайлович Алпатов , Владмир Михайлович Алпатов

Культурология / Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука
История русской литературы второй половины XX века. Том II. 1953–1993. В авторской редакции
История русской литературы второй половины XX века. Том II. 1953–1993. В авторской редакции

Во второй половине ХХ века русская литература шла своим драматическим путём, преодолевая жесткий идеологический контроль цензуры и партийных структур. В 1953 году писательские организации начали подготовку ко II съезду Союза писателей СССР, в газетах и журналах публиковались установочные статьи о социалистическом реализме, о положительном герое, о роли писателей в строительстве нового процветающего общества. Накануне съезда М. Шолохов представил 126 страниц романа «Поднятая целина» Д. Шепилову, который счёл, что «главы густо насыщены натуралистическими сценами и даже явно эротическими моментами», и сообщил об этом Хрущёву. Отправив главы на доработку, два партийных чиновника по-своему решили творческий вопрос. II съезд советских писателей (1954) проходил под строгим контролем сотрудников ЦК КПСС, лишь однажды прозвучала яркая речь М.А. Шолохова. По указанию высших ревнителей чистоты идеологии с критикой М. Шолохова выступил Ф. Гладков, вслед за ним – прозападные либералы. В тот период бушевала полемика вокруг романов В. Гроссмана «Жизнь и судьба», Б. Пастернака «Доктор Живаго», В. Дудинцева «Не хлебом единым», произведений А. Солженицына, развернулись дискуссии между журналами «Новый мир» и «Октябрь», а затем между журналами «Молодая гвардия» и «Новый мир». Итогом стала добровольная отставка Л. Соболева, председателя Союза писателей России, написавшего в президиум ЦК КПСС о том, что он не в силах победить антирусскую группу писателей: «Эта возня живо напоминает давние рапповские времена, когда искусство «организовать собрание», «подготовить выборы», «провести резолюцию» было доведено до совершенства, включительно до тщательного распределения ролей: кому, когда, где и о чём именно говорить. Противопоставить современным мастерам закулисной борьбы мы ничего не можем. У нас нет ни опыта, ни испытанных ораторов, и войско наше рассеяно по всему простору России, его не соберешь ни в Переделкине, ни в Малеевке для разработки «сценария» съезда, плановой таблицы и раздачи заданий» (Источник. 1998. № 3. С. 104). А со страниц журналов и книг к читателям приходили прекрасные произведения русских писателей, таких как Михаил Шолохов, Анна Ахматова, Борис Пастернак (сборники стихов), Александр Твардовский, Евгений Носов, Константин Воробьёв, Василий Белов, Виктор Астафьев, Аркадий Савеличев, Владимир Личутин, Николай Рубцов, Николай Тряпкин, Владимир Соколов, Юрий Кузнецов…Издание включает обзоры литературы нескольких десятилетий, литературные портреты.

Виктор Васильевич Петелин

Культурология / История / Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука