Читаем Немецкий с улыбкой. Г. Хольц-Баумерт. Истории одного неудачника полностью

Ich "argerte mich (я огорчился), dass ich nicht oben begonnen hatte (что не начал сверху; beginnen). Das ganze Papier hinuntertragen w"are leichter gewesen (нести вниз всю эту бумагу было бы легче). Ich "achzte und st"ohnte (я кряхтел и стонал), als ich ins letzte Stockwerk stieg (когда поднялся на последний этаж; steigen). Wieder sagte ich meinen Vers auf und bekam ganz sch"one Packen Papier (я снова рассказал свой стих и получил достаточно большие кипы бумаги; der Vers; aufsagen – рассказывать наизусть; bekommen). Jetzt konnte ich kaum noch dr"uber hinwegsehen (теперь я уже едва мог смотреть /поверх вещей/) und war von oben bis unten beladen (я был нагружен сверху донизу). Nun musste ich wieder hinunter (теперь мне надо было снова /спускаться/ вниз).

Im dritten Stockwerk bekam ich auch ordentlich. Hier wohnte ein Professor. Der suchte viel altes Zeug heraus, Papier, Messingst"abe, und war auch sonst sehr freundlich.

Ich "argerte mich, dass ich nicht oben begonnen hatte. Das ganze Papier hinuntertragen w"are leichter gewesen. Ich "achzte und st"ohnte, als ich ins letzte Stockwerk stieg. Wieder sagte ich meinen Vers auf und bekam ganz sch"one Packen Papier. Jetzt konnte ich kaum noch dr"uber hinwegsehen und war von oben bis unten beladen. Nun musste ich wieder hinunter.

Doch kaum war ich um den Treppenabsatz herum (но едва я обошел лестничную площадку; der Treppenabsatz; die Treppe – лестница), da blieb ich wie festgenagelt stehen (тут я остался стоять как приколоченный; festnageln – прибивать гвоздями, фиксировать; der Nagel – гвоздь; stehen bleiben – останавливаться). Vor der T"ur des Professors sass ein – L"owe (перед дверью профессора сидел лев; der L"owe; die T"ur; sitzen). Er sah mich immerzu ernst an und r"uhrte sich nicht (он все время важно смотрел на меня и не двигался; ansehen). Ich sprang sofort zur"uck und setzte mich vor Schreck hin (я тотчас отпрыгнул назад и от испуга присел; zur"uckspringen; der Schreck). Ob mich ein Spuk genarrt hatte (неужели надо мной шутит призрак; der Spuk; narren – шутить, смеяться; дурачить; der Narr – шут, дурак)? Ich schielte noch einmal ums Gel"ander (я еще раз покосился через перила; das Gel"ander). Wahrhaftig, da sass er (в самом деле, он там сидел), ganz still (совершенно неподвижный; still – тихий; неподвижный), wie zum Sprung bereit (будто готовый к прыжку; der Sprung; springen – прыгать), und glotzte zu mir herauf (и таращился на меня; herauf – «сюда-наверх»). Ob er wohl die Knochen gerochen hatte (может быть, он учуял косточки; riechen – нюхать; обонять; чуять; der Knochen)?

Doch kaum war ich um den Treppenabsatz herum, da blieb ich wie festgenagelt stehen. Vor der T"ur des Professors sass ein – L"owe. Er sah mich immerzu ernst an und r"uhrte sich nicht. Ich sprang sofort zur"uck und setzte mich vor Schreck hin. Ob mich ein Spuk genarrt hatte? Ich schielte noch einmal ums Gel"ander. Wahrhaftig, da sass er, ganz still, wie zum Sprung bereit, und glotzte zu mir herauf. Ob er wohl die Knochen gerochen hatte?

Перейти на страницу:

Похожие книги

И время и место: Историко-филологический сборник к шестидесятилетию Александра Львовича Осповата
И время и место: Историко-филологический сборник к шестидесятилетию Александра Львовича Осповата

Историко-филологический сборник «И время и место» выходит в свет к шестидесятилетию профессора Калифорнийского университета (Лос-Анджелес) Александра Львовича Осповата. Статьи друзей, коллег и учеников юбиляра посвящены научным сюжетам, вдохновенно и конструктивно разрабатываемым А.Л. Осповатом, – взаимодействию и взаимовлиянию литературы и различных «ближайших рядов» (идеология, политика, бытовое поведение, визуальные искусства, музыка и др.), диалогу национальных культур, творческой истории литературных памятников, интертекстуальным связям. В аналитических и комментаторских работах исследуются прежде ускользавшие от внимания либо вызывающие споры эпизоды истории русской культуры трех столетий. Наряду с сочинениями классиков (от Феофана Прокоповича и Сумарокова до Булгакова и Пастернака) рассматриваются тексты заведомо безвестных «авторов» (письма к монарху, городской песенный фольклор). В ряде работ речь идет о неизменных героях-спутниках юбиляра – Пушкине, Бестужеве (Марлинском), Чаадаеве, Тютчеве, Аполлоне Григорьеве. Книгу завершают материалы к библиографии А.Л. Осповата, позволяющие оценить масштаб его научной работы.

Сборник статей

Культурология / История / Языкознание / Образование и наука
Япония: язык и культура
Япония: язык и культура

Первостепенным компонентом культуры каждого народа является языковая культура, в которую входят использование языка в тех или иных сферах жизни теми или иными людьми, особенности воззрений на язык, языковые картины мира и др. В книге рассмотрены различные аспекты языковой культуры Японии последних десятилетий. Дается также критический анализ японских работ по соответствующей тематике. Особо рассмотрены, в частности, проблемы роли английского языка в Японии и заимствований из этого языка, форм вежливости, особенностей женской речи в Японии, иероглифов и других видов японской письменности. Книга продолжает серию исследований В. М. Алпатова, начатую монографией «Япония: язык и общество» (1988), но в ней отражены изменения недавнего времени, например, связанные с компьютеризацией.Электронная версия данного издания является собственностью издательства, и ее распространение без согласия издательства запрещается.

Владимир Михайлович Алпатов , Владмир Михайлович Алпатов

Культурология / Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука
История русской литературы второй половины XX века. Том II. 1953–1993. В авторской редакции
История русской литературы второй половины XX века. Том II. 1953–1993. В авторской редакции

Во второй половине ХХ века русская литература шла своим драматическим путём, преодолевая жесткий идеологический контроль цензуры и партийных структур. В 1953 году писательские организации начали подготовку ко II съезду Союза писателей СССР, в газетах и журналах публиковались установочные статьи о социалистическом реализме, о положительном герое, о роли писателей в строительстве нового процветающего общества. Накануне съезда М. Шолохов представил 126 страниц романа «Поднятая целина» Д. Шепилову, который счёл, что «главы густо насыщены натуралистическими сценами и даже явно эротическими моментами», и сообщил об этом Хрущёву. Отправив главы на доработку, два партийных чиновника по-своему решили творческий вопрос. II съезд советских писателей (1954) проходил под строгим контролем сотрудников ЦК КПСС, лишь однажды прозвучала яркая речь М.А. Шолохова. По указанию высших ревнителей чистоты идеологии с критикой М. Шолохова выступил Ф. Гладков, вслед за ним – прозападные либералы. В тот период бушевала полемика вокруг романов В. Гроссмана «Жизнь и судьба», Б. Пастернака «Доктор Живаго», В. Дудинцева «Не хлебом единым», произведений А. Солженицына, развернулись дискуссии между журналами «Новый мир» и «Октябрь», а затем между журналами «Молодая гвардия» и «Новый мир». Итогом стала добровольная отставка Л. Соболева, председателя Союза писателей России, написавшего в президиум ЦК КПСС о том, что он не в силах победить антирусскую группу писателей: «Эта возня живо напоминает давние рапповские времена, когда искусство «организовать собрание», «подготовить выборы», «провести резолюцию» было доведено до совершенства, включительно до тщательного распределения ролей: кому, когда, где и о чём именно говорить. Противопоставить современным мастерам закулисной борьбы мы ничего не можем. У нас нет ни опыта, ни испытанных ораторов, и войско наше рассеяно по всему простору России, его не соберешь ни в Переделкине, ни в Малеевке для разработки «сценария» съезда, плановой таблицы и раздачи заданий» (Источник. 1998. № 3. С. 104). А со страниц журналов и книг к читателям приходили прекрасные произведения русских писателей, таких как Михаил Шолохов, Анна Ахматова, Борис Пастернак (сборники стихов), Александр Твардовский, Евгений Носов, Константин Воробьёв, Василий Белов, Виктор Астафьев, Аркадий Савеличев, Владимир Личутин, Николай Рубцов, Николай Тряпкин, Владимир Соколов, Юрий Кузнецов…Издание включает обзоры литературы нескольких десятилетий, литературные портреты.

Виктор Васильевич Петелин

Культурология / История / Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука