Читаем Немецкий с улыбкой. Г. Хольц-Баумерт. Истории одного неудачника полностью

Der Silvesterabend war gekommen. Oma sagte immer wieder zu den drei Opas: «Ihr seid wie die Kinder, lasst doch mal das Blasen ausfallen... Alfons, du bist ganz blass.»

Ich sagte nichts und liess mir Opas dicken Pelzmantel "uberziehen und die M"utze auf den Kopf setzen. Nun war ich doppelt so schwer wie sonst. So zog ich dann mit Opa M"urkelmeier und Opa Pollich ms Rathaus. Mein Opa stand mit einem riesigen Wollschal um die Ohren am Fenster und sah uns nach.

Als wir die Treppe hinaufgingen (когда мы поднимались по лестнице; hinaufgehen), nahm mir Opa Pollich die grosse Posaune ab (дедушка Поллих взял у меня большой тромбон; abnehmen). Ich trug also das Horn (я нес рожок; tragen). Aber auch damit blieb ich im Gel"andergitter h"angen (но и с ним я застрял в решетке перил; das Gel"andergitter; das Gel"ander – перила, парапет; h"angen bleiben – «остаться висеть»). Es wurde bloss ein bisschen verbogen (это было всего лишь небольшое искривление: «он был лишь немного искривлен»; verbiegen – изгибать, искривлять). Das war noch gar nicht schlimm (это было еще совсем не плохо), viel schlimmer kam's nachher (намного хуже стало позже)!

Als wir die Treppe hinaufgingen, nahm mir Opa Pollich die grosse Posaune ab. Ich trug also das Horn. Aber auch damit blieb ich im Gel"andergitter h"angen. Es wurde bloss ein bisschen verbogen. Das war noch gar nicht schlimm, viel schlimmer kam's nachher!

Als wir aus der grossen wurmstichigen Holzt"ur auf die Turmplattform stiegen (когда мы вышли из большой деревянной, источенной червями двери на площадку; steigen; die Holzt"ur; der Wurm –червь; stechen –колоть, прокалывать, жалить), wurde mir ganz gelb vor Augen (у меня перед глазами все пожелтело; gelb –желтый; das Auge) (schwarz war es ja sowieso, denn es war Abend (темно было так и так, потому что был вечер; der Abend)). Ganz unten, wie kleine K"afer, liefen die Leute herum (далеко внизу, как маленькие жучки, бегали люди; herumlaufen; der K"afer) und sammelten sich langsam (и медленно собирались /в толпу/). Sie wussten, bald w"urde das Turmkonzert beginnen (они знали, что скоро начнется концерт на башне; der Turm –башня; wissen). Die Opas ermahnten mich noch einmal (дедушки напомнили мне еще раз): «Blas nicht in die Posaune (не дуй в тромбон), stehe nur ganz ruhig da (просто стой спокойно), und wenn wir aufh"oren und mit unseren M"utzen winken (и когда мы закончим и будем махать шапками; die M"utze), dann winkst du auch mit deiner M"utze (ты тоже помаши своей шапкой).»

Als wir aus der grossen wurmstichigen Holzt"ur auf die Turmplattform stiegen, wurde mir ganz gelb vor Augen (schwarz war es ja sowieso, denn es war Abend). Ganz unten, wie kleine K"afer, liefen die Leute herum und sammelten sich langsam. Sie wussten, bald w"urde das Turmkonzert beginnen. Die Opas ermahnten mich noch einmal: «Blas nicht in die Posaune, stehe nur ganz ruhig da, und wenn wir aufh"oren und mit unseren M"utzen winken, dann winkst du auch mit deiner M"utze.»

Перейти на страницу:

Похожие книги

И время и место: Историко-филологический сборник к шестидесятилетию Александра Львовича Осповата
И время и место: Историко-филологический сборник к шестидесятилетию Александра Львовича Осповата

Историко-филологический сборник «И время и место» выходит в свет к шестидесятилетию профессора Калифорнийского университета (Лос-Анджелес) Александра Львовича Осповата. Статьи друзей, коллег и учеников юбиляра посвящены научным сюжетам, вдохновенно и конструктивно разрабатываемым А.Л. Осповатом, – взаимодействию и взаимовлиянию литературы и различных «ближайших рядов» (идеология, политика, бытовое поведение, визуальные искусства, музыка и др.), диалогу национальных культур, творческой истории литературных памятников, интертекстуальным связям. В аналитических и комментаторских работах исследуются прежде ускользавшие от внимания либо вызывающие споры эпизоды истории русской культуры трех столетий. Наряду с сочинениями классиков (от Феофана Прокоповича и Сумарокова до Булгакова и Пастернака) рассматриваются тексты заведомо безвестных «авторов» (письма к монарху, городской песенный фольклор). В ряде работ речь идет о неизменных героях-спутниках юбиляра – Пушкине, Бестужеве (Марлинском), Чаадаеве, Тютчеве, Аполлоне Григорьеве. Книгу завершают материалы к библиографии А.Л. Осповата, позволяющие оценить масштаб его научной работы.

Сборник статей

Культурология / История / Языкознание / Образование и наука
Япония: язык и культура
Япония: язык и культура

Первостепенным компонентом культуры каждого народа является языковая культура, в которую входят использование языка в тех или иных сферах жизни теми или иными людьми, особенности воззрений на язык, языковые картины мира и др. В книге рассмотрены различные аспекты языковой культуры Японии последних десятилетий. Дается также критический анализ японских работ по соответствующей тематике. Особо рассмотрены, в частности, проблемы роли английского языка в Японии и заимствований из этого языка, форм вежливости, особенностей женской речи в Японии, иероглифов и других видов японской письменности. Книга продолжает серию исследований В. М. Алпатова, начатую монографией «Япония: язык и общество» (1988), но в ней отражены изменения недавнего времени, например, связанные с компьютеризацией.Электронная версия данного издания является собственностью издательства, и ее распространение без согласия издательства запрещается.

Владимир Михайлович Алпатов , Владмир Михайлович Алпатов

Культурология / Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука
История русской литературы второй половины XX века. Том II. 1953–1993. В авторской редакции
История русской литературы второй половины XX века. Том II. 1953–1993. В авторской редакции

Во второй половине ХХ века русская литература шла своим драматическим путём, преодолевая жесткий идеологический контроль цензуры и партийных структур. В 1953 году писательские организации начали подготовку ко II съезду Союза писателей СССР, в газетах и журналах публиковались установочные статьи о социалистическом реализме, о положительном герое, о роли писателей в строительстве нового процветающего общества. Накануне съезда М. Шолохов представил 126 страниц романа «Поднятая целина» Д. Шепилову, который счёл, что «главы густо насыщены натуралистическими сценами и даже явно эротическими моментами», и сообщил об этом Хрущёву. Отправив главы на доработку, два партийных чиновника по-своему решили творческий вопрос. II съезд советских писателей (1954) проходил под строгим контролем сотрудников ЦК КПСС, лишь однажды прозвучала яркая речь М.А. Шолохова. По указанию высших ревнителей чистоты идеологии с критикой М. Шолохова выступил Ф. Гладков, вслед за ним – прозападные либералы. В тот период бушевала полемика вокруг романов В. Гроссмана «Жизнь и судьба», Б. Пастернака «Доктор Живаго», В. Дудинцева «Не хлебом единым», произведений А. Солженицына, развернулись дискуссии между журналами «Новый мир» и «Октябрь», а затем между журналами «Молодая гвардия» и «Новый мир». Итогом стала добровольная отставка Л. Соболева, председателя Союза писателей России, написавшего в президиум ЦК КПСС о том, что он не в силах победить антирусскую группу писателей: «Эта возня живо напоминает давние рапповские времена, когда искусство «организовать собрание», «подготовить выборы», «провести резолюцию» было доведено до совершенства, включительно до тщательного распределения ролей: кому, когда, где и о чём именно говорить. Противопоставить современным мастерам закулисной борьбы мы ничего не можем. У нас нет ни опыта, ни испытанных ораторов, и войско наше рассеяно по всему простору России, его не соберешь ни в Переделкине, ни в Малеевке для разработки «сценария» съезда, плановой таблицы и раздачи заданий» (Источник. 1998. № 3. С. 104). А со страниц журналов и книг к читателям приходили прекрасные произведения русских писателей, таких как Михаил Шолохов, Анна Ахматова, Борис Пастернак (сборники стихов), Александр Твардовский, Евгений Носов, Константин Воробьёв, Василий Белов, Виктор Астафьев, Аркадий Савеличев, Владимир Личутин, Николай Рубцов, Николай Тряпкин, Владимир Соколов, Юрий Кузнецов…Издание включает обзоры литературы нескольких десятилетий, литературные портреты.

Виктор Васильевич Петелин

Культурология / История / Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука