Читаем Немецкий с улыбкой. Г. Хольц-Баумерт. Истории одного неудачника полностью

Ich tapste weiter und fand auch die Leichenfinger von vorhin wieder. Haha, es waren Bindfadenschn"ure, die von der Decke herunterhingen. Das war vielleicht ein Betrug hier mit der ganzen Angst. Doch so viel ich herumtapste, ich fand den Ausgang nicht mehr.

Da kam ich auf die Idee (тут я напал на идею = тут мне в голову пришла идея), bei der n"achsten Gelegenheit auf einen Wagen aufzuspringen (при ближайшей возможности запрыгнуть на вагончик; die Gelegenheit) und so endlich aus dieser albernen Gespensterbahn herauszukommen (и таким образом, наконец, выбраться из этой дурацкой комнаты страха/дороги привидений; die Gespensterbahn). Beim Gerippe fuhren die Wagen ja immer langsam (около скелета вагоны ведь всегда проезжали медленно; das Gerippe; fahren), da wollte ich springen (тут я и хотел прыгнуть). Ich fand auch nach langem Suchen wieder dahin zur"uck (после долгих поисков я нашел, как попасть обратно /к скелету/; finden; das Suchen; suchen – искать) und wartete (и ждал).

Erst kam ein besetzter Wagen (сперва приехал занятый вагон = вагон, где все места были заняты), da sassen ein junger Mann und ein M"adchen drin (в нем сидели молодой человек и девушка; sitzen; der Mann; das M"adchen; drin = darin –«тамвнутри» = ввагончике). Die hatten die Augen geschlossen und k"ussten sich (они закрыли глаза и целовались; das Auge; schliessen).

Da kam ich auf die Idee, bei der n"achsten Gelegenheit auf einen Wagen aufzuspringen und so endlich aus dieser albernen Gespensterbahn herauszukommen. Beim Gerippe fuhren die Wagen ja immer langsam, da wollte ich springen. Ich fand auch nach langem Suchen wieder dahin zur"uck und wartete.

Erst kam ein besetzter Wagen, da sassen ein junger Mann und ein M"adchen drin. Die hatten die Augen geschlossen und k"ussten sich.

«Huhu, ihr kommt in die H"olle (вы попадете в ад)», rief ich, um sie zu "argern (закричал я, чтобы их позлить/рассердить; rufen). Aber sie liessen sich gar nicht st"oren (но они не позволили помешать себе = но они никак на это не отреагировали; lassen).

Schon beim n"achsten Wagen hatte ich mehr Gl"uck (со следующим вагоном мне повезло уже намного больше; das Gl"uck – счастье; удача). Meine Augen hatten sich an die Dunkelheit gew"ohnt (мои глаза привыкли к темноте; dunkel – темный), ich sah im Schummerlicht (в свете сумерек я увидел; das Schummerlicht; der Schummer – сумерки), dass eine "altere dicke Dame allein im Wagen sass (что в вагоне сидела одна пожилая толстая дама).

Als ich zu ihr in den Wagen sprang, wollte ich sagen (когда я запрыгнул к ней в вагон, то хотел сказать; springen): «GutenTag (добрый день), bitte um Entschuldigung (прошу прощения; die Entschuldigung; entschuldigen – извинять, прощать), aber ich habe mich hier in der Gespensterbahn verlaufen (но я заблудился здесь, в комнате страха/на дороге привидений).»

«Huhu, ihr kommt in die H"olle», rief ich, um sie zu "argern. Aber sie liessen sich gar nicht st"oren.

Schon beim n"achsten Wagen hatte ich mehr Gl"uck. Meine Augen hatten sich an die Dunkelheit gew"ohnt, ich sah im Schummerlicht, dass eine "altere dicke Dame allein im Wagen sass.

Als ich zu ihr in den Wagen sprang, wollte ich sagen: «GutenTag, bitte um Entschuldigung, aber ich habe mich hier in der Gespensterbahn verlaufen.»

Перейти на страницу:

Похожие книги

И время и место: Историко-филологический сборник к шестидесятилетию Александра Львовича Осповата
И время и место: Историко-филологический сборник к шестидесятилетию Александра Львовича Осповата

Историко-филологический сборник «И время и место» выходит в свет к шестидесятилетию профессора Калифорнийского университета (Лос-Анджелес) Александра Львовича Осповата. Статьи друзей, коллег и учеников юбиляра посвящены научным сюжетам, вдохновенно и конструктивно разрабатываемым А.Л. Осповатом, – взаимодействию и взаимовлиянию литературы и различных «ближайших рядов» (идеология, политика, бытовое поведение, визуальные искусства, музыка и др.), диалогу национальных культур, творческой истории литературных памятников, интертекстуальным связям. В аналитических и комментаторских работах исследуются прежде ускользавшие от внимания либо вызывающие споры эпизоды истории русской культуры трех столетий. Наряду с сочинениями классиков (от Феофана Прокоповича и Сумарокова до Булгакова и Пастернака) рассматриваются тексты заведомо безвестных «авторов» (письма к монарху, городской песенный фольклор). В ряде работ речь идет о неизменных героях-спутниках юбиляра – Пушкине, Бестужеве (Марлинском), Чаадаеве, Тютчеве, Аполлоне Григорьеве. Книгу завершают материалы к библиографии А.Л. Осповата, позволяющие оценить масштаб его научной работы.

Сборник статей

Культурология / История / Языкознание / Образование и наука
Япония: язык и культура
Япония: язык и культура

Первостепенным компонентом культуры каждого народа является языковая культура, в которую входят использование языка в тех или иных сферах жизни теми или иными людьми, особенности воззрений на язык, языковые картины мира и др. В книге рассмотрены различные аспекты языковой культуры Японии последних десятилетий. Дается также критический анализ японских работ по соответствующей тематике. Особо рассмотрены, в частности, проблемы роли английского языка в Японии и заимствований из этого языка, форм вежливости, особенностей женской речи в Японии, иероглифов и других видов японской письменности. Книга продолжает серию исследований В. М. Алпатова, начатую монографией «Япония: язык и общество» (1988), но в ней отражены изменения недавнего времени, например, связанные с компьютеризацией.Электронная версия данного издания является собственностью издательства, и ее распространение без согласия издательства запрещается.

Владимир Михайлович Алпатов , Владмир Михайлович Алпатов

Культурология / Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука
История русской литературы второй половины XX века. Том II. 1953–1993. В авторской редакции
История русской литературы второй половины XX века. Том II. 1953–1993. В авторской редакции

Во второй половине ХХ века русская литература шла своим драматическим путём, преодолевая жесткий идеологический контроль цензуры и партийных структур. В 1953 году писательские организации начали подготовку ко II съезду Союза писателей СССР, в газетах и журналах публиковались установочные статьи о социалистическом реализме, о положительном герое, о роли писателей в строительстве нового процветающего общества. Накануне съезда М. Шолохов представил 126 страниц романа «Поднятая целина» Д. Шепилову, который счёл, что «главы густо насыщены натуралистическими сценами и даже явно эротическими моментами», и сообщил об этом Хрущёву. Отправив главы на доработку, два партийных чиновника по-своему решили творческий вопрос. II съезд советских писателей (1954) проходил под строгим контролем сотрудников ЦК КПСС, лишь однажды прозвучала яркая речь М.А. Шолохова. По указанию высших ревнителей чистоты идеологии с критикой М. Шолохова выступил Ф. Гладков, вслед за ним – прозападные либералы. В тот период бушевала полемика вокруг романов В. Гроссмана «Жизнь и судьба», Б. Пастернака «Доктор Живаго», В. Дудинцева «Не хлебом единым», произведений А. Солженицына, развернулись дискуссии между журналами «Новый мир» и «Октябрь», а затем между журналами «Молодая гвардия» и «Новый мир». Итогом стала добровольная отставка Л. Соболева, председателя Союза писателей России, написавшего в президиум ЦК КПСС о том, что он не в силах победить антирусскую группу писателей: «Эта возня живо напоминает давние рапповские времена, когда искусство «организовать собрание», «подготовить выборы», «провести резолюцию» было доведено до совершенства, включительно до тщательного распределения ролей: кому, когда, где и о чём именно говорить. Противопоставить современным мастерам закулисной борьбы мы ничего не можем. У нас нет ни опыта, ни испытанных ораторов, и войско наше рассеяно по всему простору России, его не соберешь ни в Переделкине, ни в Малеевке для разработки «сценария» съезда, плановой таблицы и раздачи заданий» (Источник. 1998. № 3. С. 104). А со страниц журналов и книг к читателям приходили прекрасные произведения русских писателей, таких как Михаил Шолохов, Анна Ахматова, Борис Пастернак (сборники стихов), Александр Твардовский, Евгений Носов, Константин Воробьёв, Василий Белов, Виктор Астафьев, Аркадий Савеличев, Владимир Личутин, Николай Рубцов, Николай Тряпкин, Владимир Соколов, Юрий Кузнецов…Издание включает обзоры литературы нескольких десятилетий, литературные портреты.

Виктор Васильевич Петелин

Культурология / История / Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука