Читаем Неосознанное стремление (СИ) полностью

Глаза матери обеспокоенно пробежались по телу Тома и вернулись к его лицу.

- Все нормально, мам. Как дела на работе? – спросил он и взял в руку ее дорожную сумку.

- Лучше, чем я ожидала. Вся шумиха почти улеглась, я закончила новую статью, ее должны уже завтра напечатать.

Том обрадовался, что хотя бы у матери все потихоньку налаживалось.

Они вышли на улицу, быстро уложили сумки в багажник, и сели в машину, которая еще сохранила немного тепла.

-Ужасная погода. А в Берлине солнце, - мечтательно сказала мать.

- Скучаешь по столице?

-Нет, - категорично отозвалась Симона, - за эти десять дней я окончательно убедилась, что приняла правильное решение о нашем переезде.

С этим Том мог с ней поспорить, но промолчал. Он завел машину и начал движение обратно в город.

- Что нового в школе?

Парень пожал плечами.

- Все по-старому.

- Как вчерашний разговор с Эммой?

Том скривился.

- Сначала она сделала вид, что обиделась, а потом сама предложила стать друзьями.

- Это ведь именно то, что ты хотел? – уточнила мать.

Том кивнул.

- А почему ты расстроен?

- С чего ты взяла, что я расстроен? – спросил парень и хохотнул.

- Том, я вижу тебя насквозь. Пора бы к этому уже привыкнуть, - нежно улыбаясь, сказала женщина.

Парень улыбнулся в ответ.

- Надо заехать в магазин, холодильник пуст, а завтра, возможно, у нас будут гости. Точнее, гость.

Мать удивленно вскинула брови.

-Вот как?

-Только не спрашивай сейчас ничего. Я расскажу позже.

Симона старалась казаться незаинтересованной и спокойной, но ее волнение все равно хорошо читалось сыном.

-Мам, да все хорошо, правда.

-Я очень на это надеюсь, но у меня плохое предчувствие.

Том закусил губу, ему было нечего ответить на это.

Домой они зашли уже поздно вечером, после длительной дороги и походу по магазину, Том чувствовал себя уставшим.

Пока мама что-то готовила в столовой, парень завалился на диван, и его тело приятно расслабилось. Он застонал и закрыл глаза. Том был невероятно рад, что мать вернулась домой, на кухне по-домашнему звенела посуда, и напоминала о том времени, когда вся его жизнь была наполнена детской безмятежностью.

-Сынок, ты спишь? – рядом прозвучал родной голос.

-Неа, - ответил он.

Симона села рядом с сыном, и Том, немного приподнявшись, положил голову ей на колени.

-Я так рад, что ты дома. Давай, ты больше никуда не уедешь? – мечтательным голосом предложил Том.

- После того, что я увидела по приезду, уезжать больше никуда и не охото. Скажи, ты скучаешь по прежней жизни? – спросила мать и напряглась, - не бойся меня расстроить.

Том мотнул головой, так и не открывая глаза.

-Не хватает Брута? Или опять все дело в Бриане?

Сын хмыкнул.

-Я вчера порвал ее фотографию.

Симона нежно дотронулась до его лица и парень, открыв глаза, наткнулся на ее изучающий взгляд.

-Это протест против своих чувств?

-Нет, просто он хотел, чтобы я это сделал.

Том замолчал, и Симона, нахмурившись, размышляла, что означают эти слова сына.

- Помнишь, того парня, которого я встретил в первый день приезда?

Мать неуверенно кивнула.

- Я познакомился с ним поближе.

-И? – складка на лбу, говорила о том, что она ничего не понимает.

Том целый день готовился к разговору с матерью о Билле, но сейчас так и не знал, что ей сказать.

- Я позвал его завтра на ужин.

Симона выдохнула, как сыну показалось, с облегчением.

- Хорошо, я всегда рада знакомству с твоими друзьями.

Том замотал головой и сглотнул.

-Он мне совсем не друг. То есть, я знаю-то его всего два дня.

-А зачем тогда пригласил его?

- Не знаю. Я стремлюсь к нему, и сам не понимаю почему. Он такой…

Том зажмурился.

- А с другой стороны все говорят, что он плохой. И я боюсь его.

- Чего именно ты боишься, Том? – шепотом спросила мать.

Парень задумался.

- Не могу сформулировать.

- Том, - мягко сказал Симона, - ты же помнишь, я всегда тебе говорила, что нельзя верить в непроверенные истины. Если все считают его плохим, не означает, что это действительно так.

- Я боюсь, это так, мам.

- Поэтому ты не хочешь, чтобы он завтра приходил, но не знаешь, как отменить приглашение?

-Нет,- решительно ответил Том и встал с коленей матери, - я хочу. Но мне будет только хуже…

В глазах Симоны все еще было непонимание и совсем немного профессионального любопытства.

-Я думаю, ему надо прийти. Поговори с ним и разберись в своих чувствах. К тому же, я уже сама хочу его увидеть.

- Мам, у него такая сумасшедшая жизнь, я думал, такое бывает только в фильмах.

-Расскажешь?

Том мотнул головой.

- После вашей встречи. Не хочу, чтобы рассказ повлиял на твое первое впечатление.

-Хорошо. Что будем готовить?

-Я обещал твою фирменную лазанью.

- Договорились, - Симона встала с дивана, - пошли ужинать и спать. Я ужасно устала.

- Мам, - позвал он, - и еще одно. Пожалуйста, не задавай ему ни одного вопроса о его жизни, хорошо?

Женщина рассмеялась.

-Знаешь, с моей профессией это дастся мне с трудом. Но я обещаю постараться.

Том удовлетворенно выдохнул и отправился в столовую за матерью.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Общежитие
Общежитие

"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.

Владимир Макарович Шапко , Владимир Петрович Фролов , Владимир Яковлевич Зазубрин

Драматургия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература / Роман
Том 2: Театр
Том 2: Театр

Трехтомник произведений Жана Кокто (1889–1963) весьма полно представит нашему читателю литературное творчество этой поистине уникальной фигуры западноевропейского искусства XX века: поэт и прозаик, драматург и сценарист, критик и теоретик искусства, разнообразнейший художник живописец, график, сценограф, карикатурист, создатель удивительных фресок, которому, казалось, было всё по плечу. Этот по-возрожденчески одаренный человек стал на долгие годы символом современного авангарда.Набрасывая некогда план своего Собрания сочинений, Жан Кокто, великий авангардист и пролагатель новых путей в искусстве XX века, обозначил многообразие видов творчества, которым отдал дань, одним и тем же словом — «поэзия»: «Поэзия романа», «Поэзия кино», «Поэзия театра»… Ключевое это слово, «поэзия», объединяет и три разнородные драматические произведения, включенные во второй том и представляющие такое необычное явление, как Театр Жана Кокто, на протяжении тридцати лет (с 20-х по 50-е годы) будораживший и ошеломлявший Париж и театральную Европу.Обращаясь к классической античной мифологии («Адская машина»), не раз использованным в литературе средневековым легендам и образам так называемого «Артуровского цикла» («Рыцари Круглого Стола») и, наконец, совершенно неожиданно — к приемам популярного и любимого публикой «бульварного театра» («Двуглавый орел»), Кокто, будто прикосновением волшебной палочки, умеет извлечь из всего поэзию, по-новому освещая привычное, преображая его в Красоту. Обращаясь к старым мифам и легендам, обряжая персонажи в старинные одежды, помещая их в экзотический антураж, он говорит о нашем времени, откликается на боль и конфликты современности.Все три пьесы Кокто на русском языке публикуются впервые, что, несомненно, будет интересно всем театралам и поклонникам творчества оригинальнейшего из лидеров французской литературы XX века.

Жан Кокто

Драматургия