Непрекрасная Элена

Наконец, я перестала сопеть и озираться. Осознала своё глупое поведение, свои попытки оттянуть то, чего я не понимаю, но во что уже сунула не нос — голову целиком!

— Кузя! — заверещала я. — Ку-узя! Кузя, йях! Не явишься, пожалеешь! Явишься — я пожалею, мне ж твоя мама голову от туловища откусит!

Уф… прооралась. Аж щеки порозовели. Чую жар и легкость в голове. Киваю деду. Киваю Алексу. Щупаю неразлучный футляр, он в кармане.

— Пошли. Я готова.

Алекс встает в полный рост — плавно, без рывков. Ох, ну что у него с суставами? Ха. Я вспомнила слово «шарниры». Точно, ему подходит.

Алекс, конечно, сплошная странность, но признаю: он умен и тактичен. Выбрал темп движения, удобный мне и одновременно предельно быстрый. Дорогу вблизи подсвечивает, красным пунктиром отмечает курс далеко вперед — на перспективу, так сказать. И — говорит. Не знаю точно, но мне кажется, он до ужаса устал от молчания. Его прорвало, он говорит, говорит… Интересно: он живой? Ха. Пожалуй, вопрос имеет не больше смысла, чем подобный обо мне самой: я — человек?

Я шагала, в голове звенело от прилива крови, сердце выдавало уже шестьдесят пять в минуту… Оказывается, я всю жизнь понятия не имела, что носом и всей башкой лезть кроп-его-знает-во-что мне не просто страшно… но еще и страшно интересно.

Мы с Кузей — родственные души-непоседы. Точно, вот почему он принял меня. Он смог. Если бы он не оказался таким молодым, если бы не тянулся к новому, он бы откусил мне руку при операции или вырвал горло позже. Так — правильно для валга. Меня тоже учили, что валги — смерть, что их надо избегать. Или убивать. Или… Это я думаю, а сама верещу без устали: «Кузя! Кузя!»… Где его носит?

— Следует ознакомить вас с правилами поведения пассажира при перелете, — бубнит неуёмный Алекс. — Заверяю: доступные мне материалы и технологии сводят риски к минимуму. Однако вы должны осознать и хотя бы в теории освоить управление стропами, поскольку в указанной зоне и при столь плотном временном графике я не смогу обеспечить мягкую посадку. Будет катапультирование.

Слева зашуршало. Блеснуло рыжим и сразу синим. Это Кузя глянул из тьмы — и мигом сделал выбор, шагнул на свет. Он опять повел себя так, как не смог бы больше никто в целой их огромнейшей стае! Зуб даю: прочие бы сперва сбегали и настучали мамаше-принцессе, а после навалились толпой, попытались отгрызть от Алекса ноги-руки-щупальца. И только затем, зализывая раны и подбирая сломанные зубы, начали обдумывать итог охоты на неведомую… штуковину.

— Йях, — выдохнул Кузя и намотал хвост мне на руку.

— Йях, — улыбнулась я. Остатки страха уползли в ночь. — Алекс, а вы… железный?

— Сплавы и композиты, а также бионика. Пропорции различны для разных корпусов. Вас это смущает?

— Нет. Просто интересно. А вы человек? Нет, не надо отвечать. Будет так и так нелепо. А я похожа на ту Елену? Мне сказали, я её дочь.

— Вы похожи на ту Марию. С поправкой: я не видел её, когда она была молода, здорова и не пережила много смертей и утрат. Прежняя Елена… — Алекс смолк ненадолго. — Она была очень красивой, так считали люди.

— С-сволочи, опять всё уперлось в капустку, — пожаловалась я Кузе, не озвучивая прочие пункты запросов потенциальных женихов. — Стропы? Не знаю слово. И кото… пульпирование. Тьфу ты, теперь я понимаю деда Слава! Аж уши ноют. Он усердно терпит, молодец. Выскочек трудно терпеть. И разница в возрасте… я его иногда на «ты», я же в уме записала его сразу — родным дедом. Он такой… он лучший.

Алекс протянул на щупальце качающуюся длинную цепочку с подвеской. Я сразу хапнула подарочек, надела на шею и стала рассматривать, часто спотыкаясь. Кузя возмущенно ворчал. Алекс старательно ловил и выравнивал меня то одним, то другим щупальцем. Они самую малость теплые, упругие на ощупь. Усилие дозируют великолепно. Ни синяков на руке и плече, ни слабины в хвате.

— Коммуникатор. Нажатие на центральную сферу активирует связь. Условия использования: я не гарантирую ответы на любые вопросы. Я отказываюсь давать консультации технического плана. Я не заполняю пробелы в знаниях. Я вряд ли буду готов сообщать информацию о передвижениях иных объектов наблюдения. Я…

— Я нажму сюда и спрошу. По ходу разберемся, вы не волнуйтесь. Меня почти убили Ларкс, его родичи, Кузина семья и болото. Но я всё ещё жива. Кстати, на юге нет болот, как я слышала. Это очень обнадеживает.

Дальше мы шли… не молча. Алекс перечислял и перечислял, чего ещё он не может предоставить и обеспечить. Я кивала, а сама вспоминала сказку предков про золотую рыбку. С каждым шагом всё меньше сомневаюсь: я такую и отловила. В сказке просить рыбку было… как сказал бы Алекс? Неэффективной коммуникационной стратегией. Или вот: ненадлежащей поведенческой моделью. В разбитом корыте мы с Кузей ни разу не нуждаемся.

— Снова хочу отметить с сожалением, я не смогу обеспечить адекватного терморегулирования в полёте. Однако я работаю над изменением конфигурации привязных ремней для надежной фиксации второго пассажира.

— Это же хорошо, — поддержала я непонятный разговор.