Непрекрасная Элена

Сим пил горькие отвары — и смотрел с отвращением на свою большую ладонь. Одно движение смахнуло ребенка из жизни. Много раз прежде такое случалось и еще не раз повторится. Почему душе больно именно теперь? Почему, ведь он прав, он спас Алину, все гордятся им. Но душе нестерпимо больно… и только жена видит это, понимает и роняет слезинки. Сочувствует.

Воспоминание потускнело, утонуло во мраке.

Сон еще владел рассудком атамана, но эта власть ослабевала.

Сим шевельнулся, вздохнул. Прошлое нельзя изменить. Настоящее куда интереснее. Арина самую малость похожа на ту певунью. Она — жива, и пусть живет, будь она хоть сто раз «куколка»…

— Не хочу умереть во сне, — всхлипнул знакомый голос в самое ухо.

Валг-одинец протяжно взвыл. Сим вздрогнул, окончательно очнулся, сразу сел. Обернулся — и перестал дышать.

Кошмар из сна продолжался! Арина лежала, скорчившись. Прижимала к груди длинный нож. Плашмя, рукоятью к горлу. Острие атаман не видел, но запах крови и вой валга выстуживали душу жуткой определённостью. Вдобавок Арина правой ладонью плотно держала нож за лезвие. Резала себе руку, не жалеючи. И глаза её были… черные. Беспросветная боль переполнила колодцы зрачков, изливалась слезинками.

— Не хочу умереть во сне, — внятно повторила маленькая ведьма и закрыла глаза. Закашлялась смехом. — Видишь, я тебя не убила, братик. Я же обещала.

— Дэни, помоги, — громко, требовательно крикнул атаман. Конечно, он знал, что сын дикого поля не слышит одиночные голоса малых бед, но сейчас знание не имело силы и смысла. — Эт! Мне больше некого позвать, друг. Понимаешь? Больше некого… Эт!

Сим едва поверил себе, когда беловолосый призрак нарисовался в сумерках, уплотнился. Шагнул ближе, нагнулся, пристально заглянул в глаза. Отвернулся, заметил Арину. Атаман отнял у девочки нож, сразу отхватил клок от своей рубахи, торопливо намотал на изуродованную кисть руки. Закончил и замер.

Стоит ли пытаться выпрямлять скрюченное тело? Рана, похоже, глубокая. Если не только бок пропорот, но и живот… Если печень задела или что еще… Как это исправить, тем более здесь и теперь?

— Эли, — шепнул в ухо голос, и Сим едва смог понять, что говорит друг Эт.

Голос был — незнакомый! Спокойный, внятный, взрослый.

— Эли, — повторил Эт, когда атаман обернулся.

Сын дикого поля сосредоточенно глядел на север и щурился. Старался заметить что-то важное для себя, совсем дальнее. Именно на севере! Хотя теперь большая часть степных шатров переместилась к югу от Ревухи, зиму удобнее переживать в тепле, у моря.

Легкая рука Эта поднялась… ладонь встала так, словно ловила тепло нездешнего огня. Эт немного постоял, нагнул голову — будто вслушался в нездешнее. Бережно обнял скорченное тело Арины, поднял — и шагнул прочь. Сразу пропал.

— Эли? — шепотом удивился Сим. Расслабился, привалился к камням. Повел рукой туда-сюда, ощутил мех валга. И спросил, будто мог получить ответ: — долго я спал? Долго, раз ветер стихает. Знаешь, удачный сложился поход. Мы живы. Дождя нет. У нас появился вьючный скакун. Что еще? Большой запас пищи. Сможем идти быстро. Я научу тебя запрыгивать в седло и отдыхать. Ненадолго, да? Ты тяжелый.

Валг выслушал молча, внимательно. Атаман открыл глаза, огляделся и снова захлопнул веки. Надо сосредоточиться. Изгнать сомнения. Отдать всего себя — походу. Эт забрал сестру. Он позаботится. Друг наконец-то отчетливо, удачно меняется, в нем растёт рассудок. А душа у друга всегда была большая. В пещеру только такие и могут войти, у кого душа от рождения словно бы не помещается в плоском мире людей…

Атаман оттолкнулся от скалы. Подтянул вьюки, принялся быстро перебирать и заново упаковывать припасы: надо облегчить груз Ярана. Заодно Сим выделил себе и валгу щедрые порции мяса и воды. Умылся, еще немного посидел… и отправился будить скакунов. Сонное средство уже ослабило действие, времени прошло немало. Валг сперва следил и пытался понять, что происходит, а затем начал помогать. Он рычал сложные, дрожащие звуки — и скакуны воспринимали их, шевелились, пробовали встать.

— На моем наречии и еще на двух степных, какие знаю, «вороной» и «ворон» звучит как «карга», «кархан», — сообщил Сим валгу, не отвлекаясь от основного дела. Он растирал уши Ярана, для скакуна это полезно при пробуждении. — Нам еще идти и идти, без имени неловко поддерживать разговор. Буду звать тебя Карх. Понимаешь? Карх!

— Йырх, — рявкнул вороной. Или согласился, или дал имя человеку. Кто скажет наверняка?

Сим кивнул. Скакуны уже очнулись и пытались делать первые шаги. Яран справился с оцепенением быстро, охотно напился и подставил бок — седлай. Валг тем временем рычал на второго скакуна, звук получался до того низким и жутким, что лентяй охотно и старательно бегал кругами, жалобно взвизгивал… и приходил в рабочее состояние.