Непрекрасная Элена

Организм Элены обладает рядом примечательных особенностей, прежде мною ни у кого не выявленных. В их числе — высокий уровень осознанного контроля над процессами. То есть в штатных условиях всё происходит на «автопилоте», как у любого человека. Но, едва какие-то параметры покидают пределы установленных самой Эленой погрешностей, включается сознательный самоконтроль. Именно здесь я вижу ключ к тому, что внешние влияния — гипноз, психотропные препараты, яды — не оказывают на её организм предполагаемого эффекта.

Совместно с Эленой и по её согласию мы провели ретро-анализ и точное моделирование ряда ситуаций и обстоятельств. Так были накоплены вопросы и сомнения. Привожу их и нумерую хронологически.

Первое. Тактильный контакт с целью лечения.

Ярких эпизодов за время пребывания в городе Элена указывает три: лечение сестры Мари, лечение друга Матвея, поцелуй с тем же Матвеем.

Первый из эпизодов имел громкие последствия. Для Мари строили генные карты, выявляли несовпадения в старых и новых, проводили опрос свидетелей.

По второму эпизоду не отмечено аналогичных последствий! Между тем, официальный диагноз Матвея был «двусторонняя пневмония, терминальная стадия». Опустим вопрос неточности диагностики, неполноты понимания терминов, а также их специфической деформации в пост-кроповой медицине. Терминальная стадия при любом прочтении означает, что лечащий врач не ждет от больного взрывной динамики исцеления. Однако никто не выказал удивления, не собрал консилиум и не заподозрил ошибку. Пояснения Элены типа: «Я была осторожна» годны лишь для подростка. Куда логичнее предположить, что за девочкой присматривали, что к такому результату были готовы.

Третий эпизод, вероятно, окончательно закрепил уверенность неких лиц в том, что дар Элены сформировался и достиг должного развития.

Второе. Специфические эффекты восприятия и их локализация.

Этот момент был замечен мною, и мы с Эленой прояснили его в ходе простейшего натурного эксперимента еще на борту крейсера. Речь идет о неадекватной идентификации раздражителя.

Приведу пример со вкусовыми рецепторами. Горькое люди называют горьким потому что такова традиция интерпретации сигнала рецепторов. Если бы сигнал был слаб или вовсе не поступал, у соответствующего вкуса не было бы словесного определения, его бы никто не уточнял и не замечал. Соответственно, в обществе, где люди не обладают вкусовыми рецепторами, мутант с такими рецепторами был бы вынужден сам дать вкусам личную, субъективную оценку. Чем стало бы «горькое»? Оно жжет, приводит к чиханию, слезливости, отвращению к пище. Как видим на примере, идентификация вкуса может оказаться очень широкой.

Люди не способны отследить внешнее воздействие на свою психику, если оно грамотно замаскировано. Но Элена воспринимает такое воздействие очень тонко, причем и по прямым, и по косвенным признакам. Мне сложно указать, каким именно рецептором Элена осуществляет прямой прием воздействия, но косвенный идет через оценку частоты и ровности пульса, потливости, головной боли, любого иного дискомфорта. Элена не могла найти к этим признакам готовый шаблон восприятия, никто более не замечал в себе подобного. Потому Элена сформировала личную, субъективную интерпретацию: воздействие стало ассоциироваться с навязчивым запахом.

«Кропова лаванда», — ворчала Элена почти всякий раз, когда исполняла наказание вместо сестры и проверяла шубы в хранилище. Так же она отреагировала на беседу с женихом, Ларксом. Я проверил воспоминания. Специфический, концентрированный и чуть затхлый запах лаванды довольно часто проявлял себя при встрече еще с двумя людьми в городе, и Элена себя убеждала: «До чего жуткие у них сухие духи».

Прежде мне доводилось получать сведения об аналогичной интерпретации опознания гипноза. У людей степи именно лаванда используется как тестовый запах в тренировке навыка выявления ведьм. Конечно, называть людей со специфическими возможностями «ведьмы» — некорректно, это формирует заведомо негативное или как минимум настороженное отношение к ним. Но я согласен с красными муравьями: идентифицировать дар важно, на уровне закона приравнивать его к оружию и, скажу так, лицензировать — допустимо и даже необходимо.

Полагаю, лаванда удобна тем, что её запах привычный и в то же время яркий. Легко запомнить, легко узнать.

В ходе теста я предложил Элене пять видов лаванды, степной и горной, в свежем и высушенном виде. Ни один не был опознан как «кропова дрянь». То есть Элена доказала, что внятно дифференцирует подлинный аромат от псевдозапаха — сигнала тревоги для запуска системы сознательного самоконтроля организма.

Теперь о локализации «кроповой лаванды». Она примечательна. Точек три: рядом с Ларксом (два эпизода), в здании главного архива — то есть в центре управления городом (три эпизода), в холодильнике для шуб (двенадцать эпизодов за последние три года).