Непрекрасная Элена

— Нет. Учитель смотрел его глаза. Очень годное для операции состояние каты-ракты, — медленно и старательно выговаривая незнакомые слова, сообщила Арина. — Она вызрела, такую опытный врач хорошо срезает. Но учитель велел нам с Рином искать другой способ. Он уверен, что валги не умеют лечить просто потому, что не поняли своего умения. Он сказал… виб… брация. Так Рин дробит камни в почках, мы уже точно знаем. Мы пробовали, двум людям помогли. Ну, сперва им сделалось худо, а после-то на поправку пошли.

— Где апа ночевал сегодня? У тех больных?

Арина указала рукой на дальний, у самого края стоянки, шатер. Уже свёрнутый, но место помнилось девочке внятно.

— Где валги порвали неживого?

Тонкая рука чуть сместилась. Арина ойкнула и задышала часто, испуганно. Тоже поняла: мертвый охотился не на Старика или атамана, как решили люди степи, ведь для них эти двое — самые ценные.

Ганс подошел со спины, хлопнул отчего по плечу и тоже проследил направление, указанное дрожащей рукой Арины. Выругался негромко на редком для степи наречии, слегка похожем звучанием на германику.

— Я к тебе шел, Рубач, — пророкотал Ганс и добавил своим обычным, довольно громким шепотом. — Ты уже понял, да?

— Из-за меня, Старика или тебя валги никого не порвут. Принцесса не послала бы акэни, чтобы охранять… одинцов, — кивнул Сим. — Штейн, ты проверил наших ведьм? Все в лагере?

— Да.

— Ближние шатровых?

— Да. Я искал подонка в том же порядке, Рубач, — Ганс вздохнул, нагнулся ближе к уху. — А только пропал мой ближний! Плохо. Слепой я получаюсь. Он был рядом три зимовки, три! Да мы вместе…

Ганс отмахнулся от несказанного, резко отвернулся и побрел прочь. Сутулый, косматый, страшный в своем горьком, подавленном гневе. Люди шарахались и спешили собраться в поход. Словно промедление теперь — их прямая вина перед Штейном.

— От учителя ни на шаг, — строго велел Сим и подтолкнул Арину по направлению к апе Пётре. — Ты ведьма, Рин опытный акэни.

— Братик, но почему его? — Арина заглянула в глаза и задрожала… и ведь ясно, не от страха, от обиды за важного ей человека. — Он самый добрый. Он никогда не убивает, даже врагов. Клятва такая. Настоящие врачи обещают беречь жизнь.

— Что связало людей и стаю? Эли и апа Пётра. Две ниточки. Только две, — грустно ответил Сим. — Что станет, если порвать их? Думаешь, вернется прежний закон, люди и валги перестанут друг друга замечать? Нет, у валгов прорежется новый закон. Они найдут новое место для людей в мире. Может, принцесса с нами, как с крысами… Вдруг мы и правда не стоим большего, если апу Пётра не убережем?

— А как же Эли? — шепотом ужаснулась Арина.

— Алекс молчит, принцесса ушла из лагеря и увела Кузю. Думаю, у Эли всё очень плохо. Еще думаю, не совсем безнадежно: акэни здесь и настроены мирно.

— Я не умею думать, как ты. Будто люди прозрачные, будто тайны на виду, а тьмы ничуть нет, — Арина смущенно пожала плечами. — Но ты не сомневайся, от учителя я ни на шаг.

Она сразу направилась выполнять обещание. Даже кулаки сжала. Рин тенью возник за спиной девочки, словно шагнул из пустоты. Повернул морду и глянул на атамана. Сим кивнул и чуть поклонился. В старого валга-защитника он верил больше, чем во многих людей, даже ближних. К тому же Рин определенно осознал то, что не поняла Арина: ей нужна защита, и вряд ли меньше, чем старому учителю. Она тоже ниточка, тоненькая — но способная наметить узор новой жизни… если сама уцелеет.

От шатра Старика надвинулся топот. Громадный вороной скакун приплясывал и шел боком, огибал по широкой дуге извечного своего табунного соперника — Ярана. Пусть рыже-пятнистый суше и ниже, в стычке ни разу не уступал. От прежних встреч у вороного шрамы на шее и крупе, у Ярана тоже отметины: следы укусов на спине, грива не растет в двух местах, где была вырвана с мясом.

— Мало вам кобылиц в степи? Делите их всякий день, даже когда рядом нет ни единой, — хмыкнул Сим. На душе стало чуть легче. Хоть кому-то доступны простые решения. — Яран! Хэй, ай-хаа…

Скакун услышал любимую присказку, подпрыгнул на месте. Кинул задом и помчался на зов. Сим прянул в седло на ходу, сразу закрутил Ярана, задавая направление. Он устал тащиться тише кроля, пережравшего и готового со вздутым брюхом издохнуть от жадности. Сим ощущал лагерь именно так — люди слишком долго потребляют сплетни и страхи, они перестали трезво судить, отупели.

Яран несся, визжал от восторга. Быстрее и быстрее, словно там, за холмом, вышитая лента, дарующая победу в трехдневных скачках. Позади, в пыли, голосили ближние, они опять не уследили, запоздали понять настрой атамана, которого теперь не вразумить, не догнавши… А как догнать, если Яран дважды приходил в скачках первым?

— Ай-хаа, — прокричал Сим во всю силу голоса!

Сжал в зубах встречный ветер, сплетенный с прядями гривы. Расхохотался и хлопнул Ярана по спине, подзадорил. Сразу прижался к гриве, уложил щеку на её гребень — не злись, я доволен твоим бегом и вовсе не хочу унимать тебя. Лети, сияй на солнце, гордись собою…