Неудачная шутка (СИ)

Молодой человек вздрогнул и отвел взгляд к монитору компьютера, склоняясь у монитора компьютера, у которого до того что-то активно набирал, выщелкивая клавишами кантаты и дроби.

Джокер лучезарно (как он, по крайней мере, думал) улыбнулся, облокачиваясь на твердый бок секьюрити.

- Ну че, - развязно продолжил он, - заключим сделку? Чего тянуть, верно? Мне нужны деньги - немного, человек на тридцать-сорок. Чтобы дела пошли еще лучше, мм. Все вложил, все в де-ело, все работает - тра-та-та, ну, вы как думали, мм…

- Стой тут и заткнись, - пусто глядя на свои колени, наконец заговорил Санта, и извлек из-под стола простой тонкостенный стакан и бутылку дерьмового портвейна. - Сколько?

Джокер наклонил голову, прошел вперед и, рухнув на кресло для посетителей, укладывая ноги на красивое зеленое сукно его пафосного стола.

Жидкая желтоватая грязь пустыря, окружавшего подходы к Ангару, флегматично стекала с ботинок на толстые подшивки бумаг.

- Процентов пятьсот, - лихо ухнул он, удивляя мальчишку за стеклом, - отдам выручки. А это вообще кто? - повернулся он в сторону возвышения. - Твой придворный маг?

Настала смятая пауза, в которой мальчишка печатал, а старик пялился в свой стакан с вином.

В дрожащем свету ламп колыхались блики, отраженные стеклами и хромированными балками бельэтажа.

- Ти-ит, мужик, - раздраженно позвал Джокер снова, разминая свои фиолетовые пальцы. - Кто этот старик, говорю, мм? Может, нам стоит поговорить наедине, нет?

- Ух ты! - по-детски весело воскликнул молодой процентщик, вставая. - Вот это тот самый Джокер, которого мы так все уважаем! Как ты догадался?

Джокер скривился, всасывая убегающую слюну.

- Делов-то, - равнодушно бросил он, обнимая себя руками на все тот же манер смирительной рубашки. - Время, делец. Пошевеливайся.

- Ну расскажи-и, - заныл Тит, и вдруг отпер дверь своей защитной камеры. - Это и правда только мой глухой и слабоумный дядюшка.

Охрана переполошилась и загудела басом.

- Это же Джокер, - надменно отстранил их управляющий, и неспешно спустился вниз. - Он не станет брать на себя лишнюю работу, верно? А вот будете тупить, берегитесь: он ведь… не железный! - он сел рядом с посетителем, жеманно сдвигая колени, будто кокетка. - Я твой давний поклонник. Еще со времен твоих нью-йоркских похождений, - легко признался он, щурясь от удовольствия. - Стажировался в банке моей семьи, который ты громко ломанул. Ох, сколько же ты наворотил, сколько делишек обстряпал! Только тогда ты еще не был Джокером, но твоего лица мне не забыть никогда, уж извини пожалуйста. Это был наш банк, понимаешь? Мой отец был очень зол, но потом ты не менее громко ломанул кое-чей сейф тут, у наших конкурентов, и он впервые засмеялся. Я очень люблю папочку, и потому - спасибо! Мы - настоящая семья, не эти мафиозные дуболомы - интеллигентный бизнес. Я тебя очень уважаю. Эй, вы, - махнул он амбалам, в этом жесте выражая всю свою натуру - мелкую, не знающую света, но от хорошей жизни веселую и невесомую, а от ума еще и бесстрашную. - Поклонитесь человеку, которого я уважаю.

Охрана поклонилась, но Джокер головы не повернул.

С некоторых пор приобретенная привычка поскрипывать зубами его даже смущала.

- Ты был сверху, - нехотя объяснил он, желая покончить с одним из самых неприятных последствий своей популярности, неизменно преследующим его - где бы он не объявлялся, чертовы шрамы мешали ему “обстряпывать свои делишки”, даром, что сперва он пытался работать в сплошных масках. - Кто сверху, тот и главный.

- Ты прям экстрасенс! - восхитился Тит. - Но денег мы тебе не дадим.

Джокер равнодушно скривился, пытаясь скрыть, как его неприятно удивило это категоричное заявление.

Играть роль изгоя было не в новинку, но впервые он касался такой грязи, как настоящее унижение попрошайки: он совсем позабыл, что грохнул имидж ночного ужаса ради образа идеального предателя.

Но все можно купить за деньги: их трусливые задницы, настоящее уважение, их жизни - целиком и с потрохами.

Ни один сейф этого города не был достаточно оберегаем от него, но времени не было.

- Не изображай из себя альтруиста, - прорычал он, захлебываясь отвращением и стыдом, преследующим его слишком, слишком долго.

- Как ты мог такое подумать, Джокер! - возмутился юный банкир. - Но тебе нечего мне предложить. Дело превыше всего, понимаешь? Ты истрепался под ноль. Ты отлично зарабатываешь, но ведь я отлично считаю. Учился этому в Сорбонне, если хочешь знать, и прекрасно осведомлен о том, что у тебя ничего не осталось. Ты банкрот, и единственное, что ты можешь - пойти возделывать нивы других городов-миллионников. Вот Финикс, например…

Джокер картинно оскорбился, будто у него когда-то что-то было.

- в Финиксе я насрал так, что тебе и не снилось, сосунок, - проворчал он устало. - Оплата будет такой, какой вы не заслуживаете, - сдал он важный рубеж, даже осознавая, что это просьба, но продолжил распинаться. - Как насчет тысячи процентов?