Неудачная шутка (СИ)

Он хотел бы сказать спасибо еще раз - да, замкнутый в своем самомнении, он о таком слишком часто забывал - но все это было ошибкой. Страданий не заслужил никто.

Достаточно было прикрывать друг другу спину, но как этот сраный психопат такое поймет…

Будто он сам не такой.

И он снова улыбнулся - верно, другие люди, страшные и удивительные, непознаваемые, иные, совсем отличные от них - а они с Джеком в одиночку, по углам, в темноте, принимают плевки и ругань.

- Пробуждаю? - заинтересовался Джокер. - Не понимаю. Надо было просто использовать другие методы? Но я лучше всех знаю тебя! Беда в том, что чем гаже я был, ты все больше поднимался, ты об этом? Я в растерянности. Был. Ладно, я знаю, что ты поступишь разумно. Иначе я уважал не того человека, мм?

- Черт, ты иногда прям как твоя жена, - засмеялся зарвавшийся Брюс, поражая не-Бэтмена изменившимся настроением - ухмылка, резкая и острая, разрезала его губы в тот момент, как он все для себя решил.

- А ну заткну… - попытался рыкнуть Эллиот, но его перебили.

- Что? Но я не женат… - растерялся Джокер, щурясь медным взглядом в излишне затуманенные глубины своей памяти: пытался вспомнить, бывал ли женат. Определенно… Это важно?

- О, расслабься, я пошутил, - через силу просмеялся Бэтмен, пытаясь внушить себе, что он теперь не заложник заложника. - Близость смерти подпортила твое чувство юмора? Томми, не отвлекайся, давай-ка это обсудим, - грозно прогремел он в сторону, пока Эллиот корчился у макушки ужасного клоуна в приступе бешенства.

Миг его долгожданного триумфа был испорчен.

- Ты что-то путаешь. Не думаю, что бывал женат, - вывел итог плавающим в глубинах воспоминаниям несносный Джокер. - Есть какая-то причина, почему меня от этого тошнит. Выворачивает наизнанку…

Эллиот занервничал, частя и оглядываясь.

- Все, настало время важных решений, - театрально зарычал он так неловко, будто в нем еще оставались какие-то сомнения. - Но я могу рассмотреть вопрос с последним желанием. Или я лгу? Посмотрим.

- Последнее желание? - раздраженно переспросил Брюс, вполне готовый к новому протяжному сеансу увеличивающей жизни болтовни, украдкой тревожно оценивая состояние недостижимого клоуна. - Прости, я не всегда понимаю ваш сленг. Я верно услышал? Тогда… ты ужасный подлец, Томас.

- У-у… - укоряюще взныл враг. - Вот и подъехали оскорбления в стиле выпускника Принстона… Наш блюститель чистого языка упорно тужится.. Пытаешься впечатлить свою девчонку, Брюси?

- Нет у меня никакой девчонки, - усмехнулся Брюс, вполне серьезно осчастливленный еще, еще, еще одной новой минутой жизни Джека. - И у меня нет диплома, я не закончил и четвертого курса. Что ты заладил? У нас не такие отношения, как тебе хотелось бы. Ты взрослый мальчик, Томми, а смеешь…

- Я не гей, но двадцатка есть двадцатка, - недовольно пробормотал уязвленный Джокер, тщетно пытаясь развеселить себя. - Последнее желание. - напомнил он, нахмуриваясь, потому что не мог расшифровать мимики героя и утаенного от него секрета - который был, он не сомневался, но классифицировать которого пока не смог - и нарвался на новый удар, теперь в кадык.

Когда он перенес временное, болезненное удушение совершенно беззвучно, Эллиот осатанел, и явно вознамерился сделать причиной его смерти не пулевое ранение, но несовместимые с жизнью побои.

- Давай сразимся, - быстро сказал Брюс, отвлекая его на себя. - Давай снова сразимся, Джей.

Джокер захихикал, поджимая пальцы на ногах - так, словно млел от удовольствия.

- Отличная идея! - просипел он приветливо, словно не задыхался теперь, обнаженный, в их последние минуты. - Почему нет? Я бы хотел. С тобой, Брюс Уэйн.

- Схватимся на смерть, да? - подхватил Брюс, вспыхивая: иногда так открыто говорить с чертовым клоуном бывало тяжелее, чем гоняться за ним, до зубов вооруженным, по всему городу.

- Так, хватит, - объявил Эллиот, не получивший полагающейся ему дозы жертвенной печали, не чувствуя ничего, чтобы делало его хоть немного ближе к покою, которого он так алчно искал.

- О, или нет, - не обратил на него внимания Брюс. - Сходим вместе выпить, Джей. Как тебе такое? Я бываю весьма упрям в своих порывах.

- Можно и выпить, - благосклонно разрешил Джокер, оглядывая его так умиротворенно, что от предчувствия предательства у плененного героя сжималось сердце. - Посмотрим. Все зависит от твоего поведения, Элизабет. Можем попробовать. Хотя дури в нас полно и без алкоголя, и я не особенно чувствую вкус. После Пакистана. Нет, нет, не спрашивай, почему. А ладно, чего темнить: еда там слишком острая!

Брюс, впрочем, догадывался, почему, и помрачнел.

- Ты просто не стараешься. Вот мы были на Хоккайдо, и даже не оценили их знаменитого морского черта, - прошипел он сквозь зубы, безнадежно плохо имитируя легкий тон. - Я никогда этой рыбы не пробовал. Не знаю, что ты там себе напридумывал про жуков и клубнику на леднике, я весьма консервативен в выборе хлеба и воды…

- Я тоже, - поддержал его Джокер, недобро поблескивая глазами. - Хотя хрен его знает, что это на самом деле. Ч’ерт. Морской.